Письмо от богобоязненного человека [Ричард Бах] (fb2) читать постранично, страница - 4

лучшей гармонии с небом и найти свободу. Вот откуда берется радость, которая вынуждает все новых пилотов садиться на землю и говорить о том, что они были рядом с Богом.

Он плотно привинтил провода к новому прибору и внимательно проверил их подключение.

— Когда начинающий пилот делает свои первые шаги в понимании небесных законов и видит, что они работают в его руках точно так же, как в руках других пилотов, тогда полет начинает приносить ему радость, и он, возможно, ожидает возвращения в аэропорт так, как проповедники хотели бы, чтобы их прихожане ожидали прихода в церковь. Каждый день пилот изучает что-то новое, что-то такое, что приносит радость и свободу от привязанности к земле. Другими словами, пилот, изучающий небо, познает реальность. Он счастлив, и каждый день для него — праздник. Разве не так должны чувствовать себя прихожане?

Наконец я поймал его.

— Значит, ваша религия говорит, что ваши пилоты не являются ничтожными грешниками, которым вскоре придется мучиться в аду и жариться в вечном огне проклятия?

Он снова улыбнулся той приводящей в ярость улыбкой, которая не давала мне даже удовольствия думать, что он ненавидит меня.

— Нет конечно же, если они могут удачно выйти из мертвой петли…

Он закончил работать с аэропланом и выкатил его из сарая на солнечный свет. Облаков уже почти не осталось.

— Я думаю, что вы — язычники. Как вам это нравится — спросил я со всей злостью, которая была во мне. Я надеялся, что молния тут же поразит его насмерть, чтобы доказать ему, каким неисправимым язычником он в действительности является.

— Вот что я вам скажу, — ответил он. — Мне нужно проверить, как работает этот прибор. Почему бы вам не пролететь со мной немножко над полем, и тогда вы сами сможете сделать вывод о том, кто мы — язычники или сыны Божии.

Я сразу понял, на что он намекает… он хочет вытолкнуть меня за борт, когда мы будем высоко над землей, или попасть в воздушную яму и погибнуть вместе со мной из ненависти ко мне.

— Нет, только не это! Не надо поднимать меня в небо в этом гробу. Я — вам не чета, вы это знаете. Вы — язычник и будете вечно жариться в адском пламени. Его слова прозвучали так, будто он сказал их для себя, а не для меня… так тихо, что я едва ли расслышал его.

— Не буду до тех пор, пока повинуюсь законам неба, — сказал он.

Он забрался в свой маленький матерчатый аэроплан и завел мотор.

— Вы уверены, что не желаете прокатиться вверху — крикнул он.

Я не удостоил его ответом, и он поднялся в воздух сам.

Так слушайте же меня, вы, летающие люди, которые говорят о своем знании неба и о своих законах аэродинамики. Если вы говорите, что небо — это Бог, вы оскверняете тайну, навлекаете на себя проклятие, и молния поразит вас и все другие бедствия будут преследовать вас за ваше святотатство. Спуститесь же с неба, придите в себя и никогда больше не требуйте, чтобы мы приходили к вам в воскресенье в середине дня.

Воскресенье — это день богослужения. Не забывайте об этом.