Кьодино в цирке [Габриэлла Парка] (fb2) читать постранично, страница - 3

сказал он. — Я вижу, что ты хочешь работать. Попробуй ещё упражнение на трапеции.

На трапециях в Цирке работали двое, братья Облако и Облачко. Их прозвали так за то, что они, одетые в свои небесно-голубые костюмы, летали в воздухе, совсем как настоящие облака.

По длинной лесенке Кьодино поднялся высоко вверх, где под самым куполом сидели на трапеции Облако и Облачко. С такой высоты стоявший внизу Директор казался не больше мухи.

Облако и Облачко изо всех сил старались помочь Кьодино.

— Ты останешься здесь, — объяснял Облачко.- Мы подлетим к тебе вон на той трапеции. Когда мы будем совсем близко, ты прыгнешь и схватишь меня за руки. Понятно?

По команде Директора «Вперёд!» два брата, держась за трапецию, помчались навстречу Кьодино.

— Прыгай! — закричали они, — мы поймаем тебя!

Кьодино смело прыгнул, схватил на лету Облачко за руки и… своей огромной тяжестью он оторвал братьев от трапеции, и все трое полетели вниз. Хорошо, что внизу была натянута сетка и Облако с Облачком запрыгали на ней, как резиновые мячи. Но Кьодино, который обрушился сверху, как снаряд, прорвал сетку и вонзился по грудь в песок арены.

— Довольно! — закричал разъярённый Директор. — Не хватало ещё, чтобы ты разгромил мне весь Цирк. Ты годишься только на работу служителя!

Помятый, с опущенной головой, Кьодино пошёл прочь, но не успел он сделать и двух шагов, как его окружили три карлика.

— Не огорчайся, — сказал Нано.

— В конце концов ты добился того, что хотел: ты останешься в Цирке, — добавил Нанэ.

— И кроме того, быть служителем — почётное дело, — заключил Нанн.

Они так утешали его, что Кьодино успокоился. «Главное, что я останусь в Цирке, — подумал он. — А это лучший способ найти Перлину. Ведь завтра мы будем уже в другом городе».

В обязанности служителя входило не только подметать арену, но и давать корм животным. Это было самое трудное для Кьодино. Сам он питался только маслом и никак не мог запомнить, что мясо нужно было давать львам, а сено — лошадям.

* * *

Цирк очень нравился Кьодино. Все артисты были такими необыкновенными, что железный Кьодино не очень выделялся среди них. Он чувствовал себя очень просто и непринуждённо.

Если бы Кьодино не мучили угрызения совести за его поступок с Перлиной, он был бы совсем счастлив. Разве можно было не смеяться, глядя, как жонглёр-фокусник Сорвиголова укладывается спать на спинке стула или же сворачивается клубком в картонке из-под ботинок? А клоун Весельчак? Стоило только ему сказать слово, как все вокруг покатывались со смеху…

Но не всё в Цирке нравилось Кьодино.

За день до начала представлений он, войдя в зверинец, увидел такую сцену, что от негодования даже раскалился докрасна. Укротитель Усач, схватив за шиворот трёх карликов, поднёс их к решётке, за которой сидели львы, и закричал:

— Сейчас же скажите мне: «Добрый день, синьор Усач», иначе я брошу вас в клетку!

А дело было вот в чём. Знаменитый укротитель

Усач со всеми обращался высокомерно и презрительно. Особенно насмехался он над карликами, давая нм всякие обидные прозвища. Карлики дрожали от ярости, но что они могли сделать против такого здоровяка, как Усач?

В этот день Усач заметил, что карлики не поздоровались с ним, и решил их наказать. Но мужественные карлики не поддавались, хотя Усач поднёс их прямо к пасти огромного льва.

— Как вам не стыдно издеваться над слабыми!- возмущённо закричал Кьодино.

Подбежав к Усачу, он выхватил карликов из его рук и осторожно опустил их на землю.

Длинные усы укротителя поднялись от злости, как кошачьи хвосты:

— Как ты, ничтожный и презренный служитель, смеешь вмешиваться в дела самого храброго человека в мире?! Получай, болван, и помни!

И он изо всей силы хлестнул Кьодино плёткой по лицу. Но Кьодино даже глазом не моргнул.

— Тысяча чертей! Ты думаешь, что я, которого боятся даже тигры и львы, не заставлю тебя закричать? — завопил разъярённый Усач и принялся хлестать Кьодино. Карлики вздрагивали при каждом ударе, а Кьодино даже не почувствовал ничего… Наконец он слегка хлопнул Усача по плечу и проговорил:

— Успокойся!

От лёгкого хлопка Кьодино Усач рухнул на землю.

Именно в этот момент в зверинец вошла дочь Директора, наездница Гоп-ля. Её прозвали так потому, что на арене, выполняя свои упражнения, она всегда восклицала: «Гоп-ля!»

— Что ты делаешь на земле, Усач? — удивлённо спросила она.

— Я… я… ищу пуговицу, -смущённо пробормотал Усач. Вскоре он пришёл в себя и угрожающе проворчал:

— Пойдём лучше отсюда, не то я растерзаю этого Кьодино. Я его уже проучил, но это не всё.

Он взял наездницу под руку и, напыжившись, как индюк, направился к выходу.

* * *

Настал день, когда Кьодино смог, наконец, присутствовать на цирковом представлении. Правда, сначала он