Прекрасные похороны [Джейми Макгвайр] (fb2) читать постранично, страница - 3

совсем маленького и в подгузниках. Его растрепанные волосы, тонкие ножки и липкий след  вокруг рта —  яркое свидетельство того, что заходил дедушка. Он приносил в кармане пять леденцов и всегда оставлял себе один. Дети ели конфеты, а папа лежал в пьяной отключке в своей спальне, пока я следил, чтобы мальчики не играли на дороге. Я перестал быть ребёнком, когда умерла мама.

Медсестра кивнула, но по ее выражению лица было понятно, что она все равно ничего не поняла. Перед уходом она посмотрела на Стеллу с жалостью в глазах. Я опустил ноги на пол, останавливая кресло.

Стелла завозилась, и я в глубокой задумчивости погладил ее спину. Стеллу полюбили еще до ее рождения. Дома ее ждала прекрасная новая детская с заставленной книгами полкой. Но я никогда не задумывался о том, что кто - то другой будет проявлять симпатию к нашей дочке. Мы были способны выжить и без бюро, но сейчас я начал задаваться вопросом, как все это скажется на Стелле.

—  Ты позвонил своему папе? —  Спросила Лииз.

—  Да, чуть раньше.

—  А остальным?

—  Я попросил папу дать нам денек . Не хочу сегодня целый день провести на телефоне.

Лииз откинулась назад и закрыла глаза.

—  Мне, как единственному ребенку в семье, не приходится об этом задумываться, —  пробормотала она, засыпая.

Я набросил толстую ткань на свое плечо и притянул Стеллу к своей груди, придерживая ее головку. Я вновь оттолкнулся от пола ногами, и кресло закачалось вперед - назад. Ритмичное поскрипывание заставляло мои глаза слипаться, и я заметил, что Лииз стала глубже дышать.

Я коснулся щекой мягких волос Стеллы. Она была столь невинна и уязвима. Лииз, как и я, знала о том, что мир, в который мы привели нашу дочь, полон зла. Нашей обязанностью было обезопасить ее.

Я посмотрел на свою спящую девушку, а затем на свою спортивную куртку, прикрывающую висевшую кобуру. Два табельных Сиг - Зауэра 9 мм спрятаны, готовые ко всему. Я знал, что Лииз тоже взяла заряженный пистолет, положив его в детскую сумку. Я качался вперед и назад, откинув назад голову и стараясь расслабить мышцы в шее.

Даже после того, как Стелла заснула, и я положил ее в кроватку, я не мог перестать сканировать каждый звук в коридоре —  машина с газировкой, лифты, медсестры у других пациентов, плачущие младенцы, тихие переговоры агентов, работающая вентиляция. В отличие от Лииз, я не мог спать даже тогда, когда хотел.

Я потянулся к кувшину Лииз и налил себе стакан воды. Я посплю, когда она проснется. Слишком многое поставлено на карту. Никто из агентов снаружи не будет защищать Стеллу так яростно, поэтому лучше одному из нас все время быть начеку.

Окно покрывалось каплями дождя, пока я в третий раз проверял детскую сумку и подготавливал автокресло, в то время как Лииз подписывала документы, необходимые для выписки. Медсестра наблюдала за нами со сдержанным любопытством, вероятно, наслушавшись сплетен об охраняющих нашу палату вооруженных агент ах  и других агентах, приставленных сегодня утром для сопровождения нас домой.

Лииз убаюкивала Стеллу одной рукой, пока второй подписывала различные документы. Она была матерью меньше сорока восьми часов, но уже была в этом экспертом. Я улыбнулся ей, и она жестом поманила меня, чтобы я взял Стеллу. Я подошел к ней, стараясь скрыть свое волнение от того, что мне надо держать этого крохотного, нежного человека, которого мы создали.

Я взял Стеллу на руки и пошел к автокреслу, стоявшему на полу.

—  Черт, —  прошипел я, пытаясь управиться и с ним, и с ребенком, как будто решал сложную головоломку. Стелла не шевелилась, пока я боролся с пятиконечной застежкой и возился с ремнями и подушкой для головы.

—  Томас, —  сказала Лииз и рассмеялась. —  Все идеально. Если ей бы не было удобно, она обязательно бы тебе об этом сказала.

—  Уверена? —  Спросил я, оглядываясь на Лииз.

Я восхищался ей: с каждым новым шагом наших отношений, когда, казалось бы, она не могла быть более прекрасной, Лииз доказывала мне обратное. В день, когда мы стали вместе жить в Сан - Диего, в день, когда она рассказала мне о беременности Стеллой, в день, когда я наконец - то переехал в Вирджинию, и каждый день, когда я замечал, что ее живот становился округлее и щеки слегка полнели. Каждый раз я чувствовал себя мошенником, подбивая ее выйти за меня. Пока она носила нашего ребенка, затем, когда она родила, и теперь, уставшая, но счастливая, в лучах утреннего солнца, мать моего ребенка была самым прекрасным созданием, что я когда - либо видел.

Лииз усмехнулась.

—