Миссия доктора Гундлаха [Вольфганг Шрайер] (fb2) читать постранично, страница - 3

поймав на себе испытующий взгляд Винтера, ответил слабой улыбкой, выражавшей, по его мнению, и уверенность в себе, и обязательность служащего фирмы. Он не мог не почувствовать в словах Винтера вызова, но сдержался. Взгляд у директора был как бы безличный, равнодушный и вместе с тем хитрый, подстерегающий... Сейчас Гундлаху казалось, будто Винтер думает: а вдруг он испугается? Но этого удовольствия он ему не доставит. Как-никак Винтеру требуются не пугливые, а толковые помощники, хотя он и любил стращать сотрудников, давая им почувствовать власть, пусть и небольшую, дарованную ему хозяевами концерна.

— Понял, господин директор. Я сейчас же закажу билет на ближайший рейс.

— Очень хорошо. Любая задержка приведет к непростительному риску... Две трети суммы, кстати сказать, вернется к нам. От страхового концерна.

— Но кому я должен передать деньги и как я их доставлю? В виде кредитного письма? Или будет выписан чек на наш банк в Сан-Сальвадоре? Или кто-то из наших людей располагает там такой суммой? То есть в какой форме...

— Ни в какой. Вы здесь ни при чем. Финансовая сторона вопроса проводится через американское детективное агентство. Они профессионалы... Вы установите с ними контакт на месте. Необходимые бумаги в папке, которую вам передала моя секретарша.

Гундлах погладил дорогую зеленоватую папку, но открыть целлофановую обложку не решился.

— Вы понимаете, что в этом деле следует соблюдать конфиденциальность,— услышал он слегка скрипучий голос Винтера.

— Да-да... Но в чем, собственно, моя задача, если финансовые операции поручены детективам?

— Если говорить откровенно, ваша поездка носит скорее протокольный характер. У нас там есть надежные люди, но, согласитесь, потерпевший имеет право на особое внимание руководства фирмы. Будет правильно, если его встретит личный представитель дирекции...

Равнодушие Винтера поражало. Крепко сбитый, массивный, он восседал за своим письменным столом подобно глыбе, воплощая стабильность концерна, проявлявшего активность во всем мире. Как Гундлаху не неприятно, что он и в собственных глазах и в глазах Дорпмюллера будет выглядеть нулем, передвигаемой по доске шахматной фигурой, он отдавал себе отчет, что глупо нервничать по этой причине. Подобные происшествия нормальному ходу дела не помеха. Ради Дорпмюллера предпринимаются необходимые шаги, и даже лучше будет, если все пройдет без эмоций, без любительщины — ледяное спокойствие профессионала тут уместнее.

— Если же возникнут неожиданные осложнения, мы рассчитываем на вас,— подытожил Винтер, поднимаясь, чтобы с заученной сердечностью провести последнюю «смазку».— Не забывайте, господин Гундлах, вы считаетесь одним из наших испытанных «миротворцев». Так что в данном случае на карту поставлена ваша репутация «мастера переговоров» и «пожарного-спасателя». Ну, будем надеяться, ничего экстраординарного ни от вас, ни от нас не потребуется. До свидания, удачного полета!

Глава 2

«Опять в пути»,— подумал Гундлах, когда турбореактивный ДС-10 поднялся над аэропортом «Рейн-Майн». Этим воздушным путешествиям он никогда особого значения не придавал: грохот, свист, тоска. В напарники ему никого не дали, оказалось, летит один. Когда он заметил, что для такой ситуации его знаний испанского недостаточно, начальство отмахнулось: пусть возьмет на месте переводчика. Миссия-то у него формальная, Гундлах летит в качестве «шефа по приему».

В его памяти Дорпмюллер остался очень подвижным и энергичным мужчиной лет шестидесяти, с почти лысым черепом и глазами навыкате. С ним они как-то встречались на плотине в одной из стран самой что ни на есть Черной Африки.

— Техники тут, увы, недостаточно,— примерно так выразился Дорпмюллер.— Нужны люди, которые остались бы здесь надолго. Чего нет, так это опыта продолжительной работы. Необходимы годы, чтобы прижиться тут, все понять. Наши шаги должны быть соразмеримы с окружающей жизнью. Обратите внимание, какие перемены вызваны строительством плотин, тем, что уровень воды поднялся!

Может быть, его слова запомнились Гундлаху потому, что выдавали заинтересованность и искреннее сочувствие Дорпмюллера к судьбе народа этой страны. Случилось так, что благословенная влага принесла с собой биларциоз, прескверное глистное заболевание. Оно пришло с залитых водой рисовых полей, из живописных озер и искусственных речных водохранилищ, в которых детишки плескались и наполняли свои калебасы, чтобы поливать огороды на другом, высоком, берегу реки... Дорпмюллер оказался человеком, которого мучили мысли об этих последствиях индустриализации. Боже, как часто твои удары достаются тем, кто их заслуживает меньше других...

А теперь остается от имени руководства фирмы пожать Дорпмюллеру руку и сопроводить его домой, где ему будет предоставлен полагающийся в подобных случаях внеочередной отпуск? Вместо настоящей задачи — пустяки, не требующие ни ума, ни сноровки.

Когда