Мистический манускрипт о медном мертвеце [Алан Брэдли] (fb2) читать постранично, страница - 9

— Ах да, конечно, — спохватилась я. — Я слышала. Мне жаль.

Я читала об этом сенсационном деле в газетах и видела на фотографиях закованного в наручники арестованного и потрясающую кулаками толпу.

— Расскажи мне о самом мистере Деннинге. — Я задала этот вопрос, чтобы поскорее уйти от болезненной для мальчика темы. — Он действительно служил в вооруженных силах?

— По сути, да, — откликнулся Плакстон. — Он высадился на берег в составе Восьмой британской армии у Кастеллаццо, на Сицилии, в 1943 году. После этого он так и не смог оправиться, бедняга. Поэтому мне было так ужасно думать, что…

В моем мозгу внезапно вспыхнула лампочка — и в это же мгновение мне все стало ясно.

— Он всегда носил одежду с длинными рукавами? — прервала я Плакстона.

— Ну да, точно. — Он как-то странно посмотрел на меня. — Даже летом.

— Что ж, тогда мой последний вопрос: что ты сделал с пустой бутылкой?

Лицо Плакстона вытянулось.

— Как ты поняла? — спросил он бесцветным голосом.

— Легко, — я изо всех сил старалась говорить будничным тоном. — Ваш бедняга-заведующий страдал распространенной на Сицилии москитной лихорадкой.

Теперь я знала, что у мистера Деннинга был рецидив индийского висцерального лейшманиоза — иначе это заболевание называется кала-азар или лихорадка дум-дум. Доггер, который из первых рук знал все про все о тропических болезнях, рассказывал мне ужасные истории о страшном недуге, причиной которого является укус москита, питающегося кровью грызунов. Лихорадка, распространенная в средиземноморском регионе, может проявиться даже спустя двадцать лет. Язвы и поражения слизистой в носу умершего человека должны были насторожить меня — так же, как и выписанный рецепт на приобретение пентостама.

— Ты нашел его в ванной уже мертвого, — заговорила я, обращаясь к Плакстону. — У него случился сердечный приступ, когда он принимал ванну, предварительно расстворив в воде кристалы сульфата меди из бутылки, которую он унес из химической лаборатории, чтобы облегчить боль своих язв. В его организм уже тогда проникло столько вещества, что могло спровоцировать отравление. Истинная причина смерти станет ясна после вскрытия.

Равномерность кольца голубого осадка на стенках ванны показывает, что покойный не сопротивлялся в борьбе за свою жизнь. Линия вокруг его шеи тоже была ровной — он не окунался с головой. Таким образом он или умер в ванне, или его поместили в нее уже после смерти.

Ты должен был оставить рядом с трупом пустую бутылку, Плакстон. Это было большим упущением с твоей стороны.

Из-за скандала, который тогда произошел между вами, ты все еще был зол. Ты решил подключить мертвое тело к электрической батарее, которую вытащил из автомобиля мистера Винтера. Ты хотел, чтобы другие подумали, что кто-то другой — незнакомец, чужой — убил его.

— Они бы мне ни за что не поверили! — выпалил Плакстон. — Но как ты догадалась?

— Во-первых, мне подсказали твои раздраженные, сильно покрасневшие глаза,

— ответила я. — Кроме того, твой хриплый голос, которым ты мне ответил из-за двери, когда я только что пришла. И то, и другое — результат воздействия испарений сульфата меди. Ты был там прежде, чем в ванне остыла вода.

Я не считала нужным рассказывать Плакстону о тюбике театрального грима, которым мистер Деннинг пользовался в течение многих лет, чтобы маскировать свои страшные шрамы и язвы. Школьный заведующий теперь был мертв, и в смерти он заслужил того, чтобы его тайны не выбалтывали направо и налево.

— Скоро прибудет полиция, — продолжила я. — Я могу дать тебе лишь один совет — будь с ними откровенным. И не нужно упоминать мое имя.

— Ты мне так помогла, — ядовито отозвался Плакстон.

— Всегда пожалуйста, — ответила я, делая вид, что не замечаю сарказм в его голосе. — Как ты и просил, я по крайней мере нашла оправдание для тебя и твоих школьных товарищей, почему никого из вас нельзя обвинить в убийстве. Конечно, тебе наверняка зададут несколько неприятных вопросов относительно того, зачем ты трогал мертвое тело, но это уже твои проблемы.

— Но я… послушай, — Плакстон начал приходить в себя. — Вот, возьми, это твое.

И с этими словами он сунул мне в ладонь пятифунтовую банкноту. Я бросила ее на землю, но он подхватил ее на лету и затолкал мне в карман.

Просто поразительно, как странно некоторые люди могут вести себя. Или, возможно, я просто недооценила этого мальчика с самого начала. Жалость не всегда может быть основанием для доверия.

Когда я поднялась с травы и направилась в сторону старых камней Энсона, новенькая банкнота приятно похрустывала в моем кармане. С тайным восторгом я осознала, что это была самая первая плата за мою профессиональную консультацию.