Глоток свободы [Булат Шалвович Окуджава] (fb2) читать постранично, страница - 2

года, как маркиз Лафайет и граф Мирабо. Готовые признать заслуги этих более чем умеренных революционеров, они с ужасом говорили о Робеспьере и Марате. Одобряя «Декларацию прав», составленную Лафайетом, большинство декабристов, как бы следуя этому деятелю французской революции, порицало якобинскую диктатуру. Только немногие решились бы заявить вместе с Пестелем, что Франция блаженствовала под управлением Комитета общественного спасения. Пестель видел заслугу якобинской диктатуры в том, что она твердой рукой предотвращала попытки аристократической реставрации. В то же время у Пестеля можно найти и проницательные мысли о нерешенности задач французской революции, ибо «аристократию феодализма» заменила «аристократия богатства».

Деятелей тайного общества волновали известия о революционных событиях современного им мира. В Южной Европе и в Южной Америке народы с оружием в руках взялись за дело национального освобождения. В начале 1820 года вспыхнула революция в Испании, затем последовали революции в Неаполе, Португалии, Бразилии, Сан-Доминго. Весной 1821 года восстала против турецкого гнета Греция. «Что почта, то революция», — восхищенно записывал в дневнике декабрист Николай Тургенев.

— Дух преобразования заставляет умы клокотать, — заявлял Павел Пестель.

Но если передовая молодежь думала о свободе, то правительство делало все возможное, чтобы удержать народ в рабстве, погасить искры свободы и просвещения. «Воспитанный под барабаном», как отозвался о нем поэт, Александр I стал преследовать офицеров суворовско-кутузовской школы. Тупая муштра, избиения солдат, издевательства возвращали армию к павловским порядкам.

В стране установился режим аракчеевщины. Александр I, занятый борьбой с революционным движением в Европе, поручил управление государством невежественному и жестокому крепостнику Аракчееву. Аракчеев покрыл Россию военными поселениями. Под страхом самых тяжких наказании солдаты должны были обрабатывать землю и одновременно нести военную службу.

Пытаясь предупредить распространение передовых идей, правительство занялось насаждением религиозного образования. Вводится строжайшая цензура. Из столицы высылается за вольнолюбивые стихи Пушкин. Из университетов изгоняются лучшие преподаватели. Наступает полоса самой мрачной реакции.

Аристократы в гвардейских мундирах бездумно бросаются в кутежи, швыряют деньги в заграничных вояжах. В летописях Кавалергардского полка сохранился рапорт о годичном отпуске в Испанию «дабы посмотреть тамошних красавиц».

Но светские забавы были чужды Пестелю и его друзьям.

На вечеринках они обсуждают европейскую политику, регулярно собираются на квартире профессора Германа, убежденного противника крепостничества, слушать лекции по политической экономии.

— Это странно! Очень странно! Отчего они вздумали учиться? — вскричал Александр I, узнав об этих лекциях.

Основания для подобного беспокойства были. Зимой 1816 года в Петербурге возник кружок патриотически настроенных офицеров, вознамерившихся спасти Россию от царского деспотизма и варварства крепостников. В этот «Союз спасения», преобразованный затем в более многочисленный «Союз благоденствия», вошел и Пестель. Здесь впервые он принял участие в спорах о подходящих для России формах государственного правления, о способах борьбы с самодержавием.

Большое впечатление на еще неопытных заговорщиков произвели ошеломляющие известия об испанской революции. Командир батальона стрелков Рафаэль Риего поднял восстание и заставил короля присягнуть конституции и созвать парламент. Военная революция «наподобие гишпанской» стала будоражить умы наиболее радикальных офицеров. Умеренный в общем «Союз благоденствия» был распущен с тем только, чтобы создать более действенные революционные организации. В Петербурге в 1821 году создается Северное общество во главе с Сергеем Трубецким и Никитой Муравьевым. В Тульчине, на Украине, тогда же образуется Южное общество, организатором которого и идейным вождем стал Пестель.

К этому времени он уже более семи лет пробыл в должности адъютанта главнокомандующего. Впоследствии выяснилось, что в списке «Союза благоденствия», попавшего в руки царя с помощью доносчика, была и фамилия Пестеля. Но не столько ставший известным царю роспуск этого тайного общества, сколько блестящее выполнение разведывательного задания о греческом восстании 1821 года отчасти оправдало в глазах Александра I молодого подполковника. Когда министр иностранных дел Нессельроде поинтересовался, какой дипломат составил столь проницательный документ о положении Греции, царь ответил:

— Не более и не менее как армейский подполковник. Да, вот какие у меня служат в армии подполковники.

Вскоре Пестель производится в полковники и назначается командиром худшего во 2-й армии Вятского полка, известного казнокрадством начальства и дезертирством солдат.

Новый полковой командир начал с