Происшествие из жизни Владимира Васильевича Махонина [Николай Семенович Евдокимов] (fb2) читать постранично, страница - 5
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Дом Аристарха Анкундиновича Безденежных мне не пришлось искать, я стоял возле него. Эта была не старая еще изба с кружевными наличниками. Я прошел через сад и вошел в дом. В комнате, где окна были занавешены, под потолком висела на коротком шнуре лампочка. Она горела слабым, тусклым огнем, прикрытая черной тканью. В гробу посредине комнаты на столе лежал человек с усталым лицом, отливающим синевой.
Сколько за свою жизнь я перевидал покойников — родных мне или знакомых, приятных и неприятных людей,— и всегда, или почти всегда, их мертвые, застывшие в покое лица хранили одну и ту же величественную отрешенность. Они были мертвые покойники, а этот умерший человек лежал с лицом усталым, сохранившим навечно выражение беспокойства. Не страдания, нет, а именно беспокойства. Именно так подумал я, увидев его, хотя ныне, вспоминая, не могу сказать, в чем же, как выражалось это беспокойство, свойственное ведь только живому, подвижному лицу.
Одет он был в солдатскую вытертую шинель, в кирзовые сапоги, голову прикрывала застарелая пилотка с красной звездой.
У изголовья его сидела девушка, никого больше не было в комнате, только эта девушка, которая с напряженной настороженностью смотрела на меня; я слабо улыбнулся ей, она не ответила, опустила голову. Я постоял у гроба усталого мертвеца в солдатском обмундировании и вышел во двор, где кипела живая жизнь: мухи летали, бабочка-крапивница покружилась над моей головой, пчела села на синий картофельный цветок, в соседнем дворе квохтала курица, где-то лениво тявкала собачонка звонким, молодым голоском.
Я в одиночестве топтался во дворе и думал о том, зачем, собственно, пришел сюда. Аристарха Безденежных я не знал живым, у него своя судьба, у меня своя, и та давняя фронтовая ночь — только маленький эпизод в цепи множества и горестных и радостных событий, в бесконечной череде душевных находок и потерь, исполнившихся и несбывшихся надежд, которые называются жизнью. Встреча с прошлым — я это хорошо теперь знаю — опасна и горька потому, что в любом воспоминании как бы живет упрек тебе нынешнему, не сумевшему оправдать тех молодых устремлений, которыми тешил когда-то свое честолюбие. Встреча с прошлым чаще всего забвение истины, потому что в каждом воспоминании, даже самом горьком, есть и оправдание. Впрочем, тогда, стоя на крыльце дома, где лежал мертвый Аристарх Безденежных, я еще не боялся своих воспоминаний: между мною и моим прошлым не было ни противоречий, ни недомолвок.
Из дома вышла девушка, спросила устало, смотря на меня воспаленными от непролитых слез, сухими глазами:
— Извините, вы давно знаете папу, да?
У нее было детское, незащищенное лицо простодушного человека. Заурядное, невидное, скорее даже некрасивое лицо, хотя была в нем своя приятность, как во всяком молодом лице. Черты его были неровны, резки. Высокий лоб, глубоко посаженные глаза, тонкий рот с тонкими губами. Лягушонок. Другого прозвища и не дашь. Однако некрасивость лица смягчало, делало живым, даже привлекательным выражение незащищенности, простодушия.
— С вашим отцом я был на фронте,— сказал я.— Нас ранило одной миной.
Лицо ее дрогнуло на мгновение, испуг или удивление промелькнули в глазах.
— Вы ошиблись, папа не был на фронте, — сказала она упавшим голосом и ушла в дом.
С соседнего двора через дыру в заборе пролезла тучная женщина, оглядела меня, спросила шепотом: «Ира там?» — и исчезла в проеме двери, в полутьме комнаты, где лежал мертвый солдат, никогда не бывший на фронте.
Странный этот город шутил надо мною свои странные шутки. Что происходит со мною здесь? Я вдруг вспомнил, что моего фронтового Безденежных звали не Аристарх Анкундинович, а, наоборот, Анкундин Аристархович, и понял, что давным-давно забыл подробности той страшной ночи, как забыл множество других подробностей своей жизни. Что делается здесь с моей памятью? Я забываю то, что должен помнить, и вспоминаю то, чего, очевидно, и не было никогда на самом деле. Был или не был тот дом № 27 на Инженерной — Советской улице или он приснился мне в беспокойном сне?
Мне нечего было делать в случайном доме возле незнакомого мертвого человека, я хотел уйти, но не ушел, а вернулся к умершему. Зачем? И сам не знал. Но уйти не мог.
Его беспокойное в своем вечном небытии лицо, тяжелые сапоги, вытертая от долгого ношения шинель, застиранная пилотка — весь его облик был и величествен и нелеп. Дочь Аристарха Безденежных подняла глаза
Последние комментарии
17 часов 11 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 15 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 20 часов назад
1 день 20 часов назад