Вторая стадия [Ромэн Ефремович Яров] (fb2) читать постранично, страница - 3

— Для науки все одинаковы, — говорил он, — и лаборант не хуже академика. Волею обстоятельств я вынужден был сделать своей экспериментальной базой районный автомобильный клуб. Но, сами понимаете, частные и мелкие страстишки автолюбителей ничего общего не имеют с теми задачами всемирного масштаба, которые я хотел решить. Увы, нужны деньги…

— Но ведь и вы тоже, кажется, владеете машиной, — робко вставлял Хромосомов.

— Экспериментальная, — рубил инженер Махоркин. — Больше разглашать не имею права. Денег меня лишили, работу пришлось прервать. Сейчас я обдумываю новую гипотезу — и некоторую проверку уже осуществляю. Но страшная помеха — эта роща… Глядеть не могу на людей, которые ни о чем не думают. Мысль моя устремляется в заоблачный полет — и вдруг фигура обывателя Вся душевная устремленность, конечно, вдребезги… Давайте рощу под корень, а? Чтоб не шлялись…

— Но ведь она людям нужна… — содрогался Хромосомов.

Особенно остро воспринял инженер Махоркин появление в роще детей. «Внушающие радость» избавляли их от злости, которая, зарождаясь в мелких стычках, развиваясь постепенно во взрослом человеке, становится матерью всех пороков, — но озорство детей осталось неизменным. Они бегали, прыгали, гонялись друг за другом. И, конечно, сарай, где стоял экспериментальный автомобиль, подвергался их бешеному натиску.

Однажды инженер Махоркин не выдержал. Четким строевым шагом он пересек пространство между домом и рощей.

— Я, как друг детей, — сказал инженер Махоркин заведующей детским садом, — настаиваю категорически, чтоб они покинули эту рощу и не приходили больше сюда до тех пор, пока вопрос о возможности искусственной обработки их нервных центров, а также ретикуло-диэнцефалической и ринэнцефалической систем и эмоций не будет решен положительно Академией педагогических наук и по соответствующим каналам не будет спущен документ, официально разрешающий посещение этого питомника — кстати сказать, экспериментального, — детьми в возрасте до семи лет… Иначе вашему непосредственному начальству будет доложено о фактах вопиющего нарушения.

Детей не надо было собирать; испуганные, они обступили свою воспитательницу. Их увели.

Неизмеримо сложнее было решить другую задачу — не дать возможности бесцельно шатающимся обывателям, под видом которых могли появиться и враги, приближаться к сараю с экспериментальной машиной, быть может, изгнать их всех из рощи, а если понадобится, и рощу срубить. Но энергичный человек перед препятствиями не останавливается. Инженер Махоркин разработал несколько вариантов плана изгнания.

Как-то вечером, сидя за столом, инженер Махоркин работал над своим изобретением — набрасывал схему приемника солнечных лучей, преобразователя этих лучей в кинетическую энергию и трансмиссии от преобразователя к ведущим колесам автомобиля, шпинделю станка или вообще рабочим органам любой другой машины. Был вечер, солнечные лучи диагонально разрезали комнату, и мысли инженера Махоркина, скользя по этой диагонали, достигали самого Солнца. Неожиданно он услышал с улицы скрип отдираемых досок. Инженер Махоркин встал и подошел к окну. Мальчишка лет семи, вцепившись в плохо державшуюся доску обшивки гаража, старался отломать ее. Быть может, ему была нужна сабля, а может, он просто хотел посмотреть машину, лакированные бока которой видны были сквозь щели.

У инженера Махоркина хватило благоразумия не выскочить в окно, но он оказался внизу так быстро, как будто в самом деле спрыгнул с третьего этажа. Мальчишка отскочил от гаража. Инженер Махоркин крепко дал ему по затылку, а потом сильно толкнул. Мальчишка, плача, помчался в неизвестном направлении. Инженер Махоркин отряхнул руки и пошел домой. Навстречу ему из подъезда выступил Хромосомов. Он сорвал с глаз очки и храбро размахивал ими.

— Что вы сделали с ребенком? — спросил он решительно.

— Я этих сорванцов, которые лезут куда не надо, учил и буду учить, — с еще большим напором ответил инженер Махоркин. — А родителей надо привлекать к административной ответственности…

— Посмотрите, — грозно сказал Хромосомов.

С дерева, под которым инженер Махоркин только что лупил мальчишку, слетали листья, а остающиеся желтели на глазах. Ствол дерева темнел, и вздрагивали ветви…

— Оно вянет! — вскричал Хромосомов. — Сгорает, как перегруженный мотор. Оно преодолевает своим излучением злые чувства в человеке. А в вас их столько, что оно не смогло их преодолеть…

— Запишите это в свой журнал экспериментов, — сказал холодно инженер Махоркин. — Вы ведь их для того здесь и посадили, чтоб опыты над людьми устраивать.

— Какой вы нехороший человек, — сказал тихо Хромосомов, надел очки, повернулся и пошел прочь. Инженер Махоркин двинулся вперед твердым шагом. Лидия Петровна остановилась перед ним.

— Нет, вы нехороший человек, — сказала она, покраснев.

Инженер Махоркин не обратил на этот выпад ни малейшего внимания. Он