Кукла (СИ) [Stashe] (fb2) читать постранично, страница - 92

безучастно произнесла она, — Тебе придется отступить. Я не могу дать любовь кому-то еще, во мне нет чувств ни к Бат, ни к Таб. Я устала. Отпусти уже меня.

Кабо вздохнул:

— Я уважаю твою волю. В нашей культуре самоубийство оправдано религиозными причинами. Но у вас нет религии, и насколько я знаю, долг для кукол превыше всего. Так почему ты подставляешь Ингирит?

Впервые с начала разговора глаза Алисы вспыхнули:

— Она освободила меня от клятвы. Разрешила сделать то, о чем я так долго просила. Мне незачем жить. Нет смысла, нет и желания. Но я не предавала ее.

— Еще нет. Но подумай, Алиса, — Кабо подошел еще ближе. Теперь, они стояли друг напротив друга и я больше не видела его лица, — Это между вами двумя все предельно ясно, но как ситуация будет выглядеть для людей? Вы хитры, можете играть словами, недоговаривать, замалчивать факты. Это не совсем ложь, но для редкого человека важен подтекст. Он слышит слова и воспринимает их как напутствие к действию. Хотя Ингирит разрешила тебе умереть, люди восприняли ее слова как приказ. Чувствуешь разницу? Когда ты сиганешь с крыши у них на глазах, как думаешь, что будет дальше?

Алиса молча смотрела на него, но я чувствовала ее сомнения.

— А дальше, — Кабо сделал паузу и развел руками, — они решат, что Ингирит жестокая и беспринципная чужая, доверять которой категорически нельзя. Все уже и так вышло из-под контроля, Ингирит порядком напортачила, мирным диалогом после ее выходок даже не пахнет. Значит, никакого соглашения. Остается стычка, а потом? Ей придется заставить этих людей молчать, раз уж не удалось договориться. И каким способом, Алиса?

Кукла посмотрела в сторону тех, кто остался у челнока:

— Она бы не совершила ошибки. Она все точно рассчитала.

Кабо хмыкнул:

— Все ошибаются. Даже безупречные куклы. Можно заставить бояться, но не доверять, вызвать жалость, но не любовь. Свобода чувств не приемлет принуждения. Твое желание уйти оправдано. У тебя нет обязательств перед нами, и за ошибку Ингирит расплачиваться будут другие. Она прекрасно все продумала: загнала в обстоятельства, проверила на выносливость, на преданность делу и товарищам. Но нет никакой ценности в союзниках, готовых кинуть тебя, как только представиться возможность. Она просчиталась в человеческой природе, Алиса. Люди способны на жестокость и равнодушие даже к самым близким.

Алиса посмотрела на меня, потом снова на Кабо. Он говорил, не прерываясь ни на секунду:

— Ингирит хотела доказать, что Агата лишь безумная женщина, в которой не сохранилось и капли человечности, желающая любой ценой помешать планам кукол, даже навредив команде «Астры» и ответственной, пусть косвенно, за смерть Марата. И так обыграла ситуацию, чтобы мы увидели, что местные жители хуже кукол, им нельзя доверять, а ей можно. Финальной точкой должна была стать сцена с твоим падением.

— Ингирит знает о человеческом коварстве, она прожила достаточно, чтобы хорошо разбираться в вашей психологии. Так в чем ошибка? — Холодно переспросила Алиса.

— Это не сделает людей сторонниками Ингирит, а оттолкнет от нее.

— Почему?

— Потому что вы можете поступить с нами точно также, — ответила я, поднимаясь, — а в воздухе висит вопрос, что будет, если Велимир откажется? Она убьет всех нас, заморочит, будет шантажировать жизнью товарищей, как делала уже неоднократно, заставит выполнять бессмысленные задания, грозящие смертью их участникам? Она где-то увлеклась и переиграла себя саму. Загнала в тупик не только нас, но и вас.

Кукла глубоко вздохнула. Наконец-то, от нее волнами пошла растерянность:

— Доведи до конца то, что не сумела она, — мягко произнес Кабо, — возможно твоя истинная цель это, а вовсе не любовь Агаты.

Алиса больше не произнесла ни слова. Повернулась к нам спиной и, наклонившись, долго смотрела в бездну. Ее волосы неистово трепал ветер, а белоснежное тело выглядело необычной скульптурой, забытой гениальным художником в неподходящем месте.

Наконец, она выпрямилась, отошла от края и посмотрела на нас. В ее взгляде больше не было ни тоски, ни грусти. Алиса шагнула ко мне, прикоснулась к лицу ладонями. Я на мгновение утонула в серебре глаз, растворяясь в ласковых прикосновениях чужого разума. И те образы, которые увидела, яркими вспышками открывали мне смысл происходящего.

— Хорошо, — сказала кукла. Кэбо засмеялся, взъерошив ладонью свои разноцветные волосы на макушке:

— Ты чудо, — произнес он, отвешивая поклон. И как бы странно это не выглядело, морок ответила ему тем же. Затем, прошла мимо нас и направилась к челнокам. Люди и куклы ждали ее в напряженном молчании. Алиса подошла к Агате и четко, так, словно произносила клятву, сказала:

— Я отказываюсь от тебя.

Агата фыркнула, но скорее растерянно, нежели зло. Бат удивленно посмотрела на биологическую мать. Разрушитель был по-прежнему крепко зажат в руке охотницы, но выражение ее лица и глаз изменилось.

— Люди и куклы