Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
если вспомнить, что мама целый год чувствовала себя плохо и не могли играть. Радиация и химиотерапия лишили ее многих вещей, которые она любила. Это было ужасное время. Слава богу, вдовая Мэйвис дружила с мамой уже больше сорока лет, все время находилась рядом и помогала, как могла. Хоуп не знала, как бы они справились без нее.
— Надеюсь, скоро вы пройдете все девять. А в день, когда, она сделает восемнадцать, я станцую голой на улице. Или что-то в этом роде. — Хоуп подмигнула Мэйвис.
Мэйвис пожала плечами, но вид у нее был довольный.
— Хочешь, я принесу тебе кофе на веранду?
— Я сама сделаю себе кофе.
Хоуп вошла в кухню, налила себе чашку кофе, сунула в тостер два кусочка хлеба, дождалась, пока они выскочат, щедро смазала арахисовым маслом, слепила вместе и завернула завтрак в салфетку.
— Увидимся позже, — бросила она.
И открыла большие, от пола до потолка, французские окна на веранду. Теплые солнечные лучи обласкали ее лицо. Весна в этом году пришла на Восточное побережье рано, кусты буйно цвели уже несколько недель. Садовники высадили однолетники в большие каменные вазы по обеим сторонам крыльца, и вьющаяся лоза уже начинала оплетать вход.
Хоуп прошлась по теплому кирпичному полу, поставила чашку кофе и тосты на стеклянный столик и села на солнце, глядя на подогреваемый бассейн, который открыли неделю назад. Обычно это ее самое любимое время дня. Ей нравилось уединение. Отец в эти часы, как правило, работал, мама отдыхала.
Но сегодня привычную тишину нарушали мужские голоса. Хоуп встала, прикрывая глаза от яркого солнца. Во дворе, довольно далеко от формальной границы сада, стоял отец в повседневной одежде, будто еще не уезжал на работу. Рядом с ним она разглядела Бингэма Тровелла. Дядя Бинг привозил ей подарки со всего света, когда она была маленькой. И всегда читал или рассказывал истории, или просто смешил.
Третьего мужчину она не узнала. Он был одет более официально, чем дядя Бинг и отец: в темные брюки-слаксы и спортивный пиджак светлого оттенка. Лица она различить не смогла, слишком далеко.
Скорее всего, потенциальный жертвователь.
Они двигались по направлению к дому. Хоуп вскочила и схватила кофе и тосты, собираясь уйти, пока ее не заметили.
В дверях стояла мама. Все еще красавица в свои шестьдесят семь, бывшая «мисс Техас» прибавила в прошлом месяце по меньшей мере пять фунтов, тем не менее все еще слишком худенькая, но Хоуп радовалась каждой набранной ею унции.
— Привет, — улыбнулась она матери. — Я слышала, ты играла в гольф сегодня утром.
— Да. Это было сказочно. Это твой ланч?
Хоуп посмотрела на свои тосты.
— Бранч. Сегодня я не буду есть дома, — объявила она, ожидая, что мать даст ей пройти. Но та почему-то продолжала загораживать дверной проем.
Хоуп оглянулась. Трио приближалось.
— Извини, мам.
— У тебя есть минутка? — перебила мать. — Мы с отцом хотели, чтобы ты кое с кем познакомилась.
— Я уже собиралась уходить.
— Прошу тебя.
Хоуп вздохнула. Маме она отказать не могла.
— Но у меня всего минута, — сердито предупредила она.
Ее мать кивнула и посмотрела поверх головы дочери.
— Привет, Бинг. Хорошо выглядишь.
— Ну а ты, Пэтси, — дядя Бинг миновал три ступеньки, наклонился и поцеловал ее в щеку, просто сияешь.
Затем повернулся к Хоуп и крепко ее обнял.
— Рад видеть тебя, Хоуп.
Подошел отец в рубашке от «Прада», шортах цвета хаки и яхтенных туфлях. В почти семьдесят лет у него все еще густая шевелюра. Подтянутый, аккуратный, все зубы собственные, и он умеет приятно улыбаться, чтобы их демонстрировать.
В кадре он смотрелся великолепно. И пожертвования от женщин почти вдвое превосходили пожертвования от мужчин.
Как обычно, он кивнул в сторону Хоуп, но ничего не сказал. Вместо этого вытянул из-за стола стулья и жестом предложил всем сесть.
Хоуп оглядела незнакомца. Теперь она рассмотрела, что он очень дорого одет в элегантно-небрежном стиле. Короткие темные волосы с едва заметной проседью на висках, сильно загорелый и в прекрасной форме.
Хорошо бы еще он снял темные очки. И очень жаль, что она не надела свои.
Дядя Бинг повел рукой.
— Хоуп, это мой хороший друг Мак Маккен.
Она протянула руку.
— Мистер Маккен.
— Мисс Минноу, вежливо ответил он. Какой низкий сексуальный голос.
— Давайте приступим к делу, — заявил отец.
Хоуп украдкой взглянула на мать, та почему-то смотрела на нее выжидающе. В чем дело? Хоуп старалась изо всех сил скрыть враждебное отношение к отцу, но это не всегда удавалось. В подобные моменты она чувствовала себя ужасно, поскольку открытая неприязнь не действовала на отца, зато огорчала маму.
Хоуп присела рядом с мамой и уставилась на бассейн. Краем глаза отметила, что отец тоже сел. За ним Бинг и, наконец, Мак Маккен. Отец подался вперед, положил руки на стол.
— Бинг привез сюда Мака, потому, что я попросил его о помощи. Хоуп. Он телохранитель.
О боже, боже. Значит, отец собираете добавить к своему
Последние комментарии
33 минут 4 секунд назад
50 минут 12 секунд назад
4 часов 18 минут назад
4 часов 51 минут назад
5 часов 48 минут назад
20 часов 49 минут назад