Великие геологические споры [Энтони Хэллем] (doc) читать постранично, страница - 2

вошедшие в актив науки теории, так и элементы отвергнутых, оказавшихся в целом несостоятельными систем.
К сожалению, в книге почти полностью отсутствуют имена русских геологов. Между тем некоторые из них явно заслуживают упоминания в связи с рассматриваемыми проблемами. Я уж не говорю о М. В. Ломоносове (кстати, он упомянут в книге), мысли и высказывания которого имеют прямое отношение к спорам между нептунистами и плутонистами-вулканистами и который предвосхитил многое из того, о чем писал Геттон. Но в начале XIX в. в критику нептунизма внесли свой вклад и другие русские геологи, такие, как А. Ф. Севастьянов, Н. И. Воскобойников, С. В. Гурьев, К. Ф. Бутенев, Д. И. Соколов и др. В России также уделялось внимание проблеме происхождения эрратического материала; в частности, уже в 1815 г. В. М. Севергин поставил вопрос о связи его с материковым оледенением. Количество таких примеров можно было бы существенно расширить, но это тема специального исследования, тема интересная и, кажется, еще довольно слабо изученная.
Книга Хэллема заставляет о многом задуматься. Например, об этике научного поведения, о вреде для науки и для индивидуального творчества ученого предвзятого и нетерпимого отношения к конкурирующим или просто непривычным взглядам, об опасности некритической убежденности в непогрешимости собственных доктрин, об отношении к фактам и т. д. Умело выполненный исторический анализ должен, несомненно, не только давать картину прошлого, но и помогать в исследованиях, выполняемых сегодня, учить чему-то, предостерегать от ошибок. Книга Хэллема выполняет эту функцию, и в этом ее очевидная ценность.
Ю. Леонов
 
Предисловие
 
Нами пройден длинный путь от традиционного викторианского представления о бескорыстном ученом, занятом лишь погоней за объективной Истиной, до более реалистического, хотя и не столь возвышенного, понимания того, что научные теории находятся под влиянием всей суммы взаимоотношений внутри научного сообщества. Разногласия могут возникать из-за соперничества между отдельными лицами или научными коллективами — по соображениям, ничего общего не имеющим с сутью рассматриваемых проблем. Определенную роль могут играть научные школы, связанные с разными организациями или даже странами, и существующие в силу тех или иных причин предубеждения часто затрудняют непредвзятую интерпретацию фактов.
Если согласиться с тем, что важной стороной научной деятельности являются критическая оценка и проверка концептуальных моделей, то к спорам следует отнестись как к неотъемлемой части этой деятельности; что же касается манеры ведения подобных споров каждым отдельным ученым, то она во многом зависит от его склонностей и темперамента. Я нахожу удобным делить знакомых мне ученых на «воинствующих» и «придир»; первые сильнее в выдумывании идей, вторые — в выискивании в них слабых мест. Мы в большинстве своем относимся к смешанному типу. Надеюсь, меня не обвинят в чрезмерном цинизме, если я скажу, что мы чаще оказываемся «воинствующими», когда речь идет об оценке собственных идей, и «придирами» — при обсуждении идей наших коллег; каждому, однако, понятно значение плодотворного воздействия друг на друга этих двух групп. Именно постоянному обращению к критической проверке идей и обсуждению данных, а не какому-то врожденному благородству обязана относительная добросовестность ученых.
Работая над книгой, я имел в виду две цели. Во-первых, в последние годы широко обсуждаются модели научного метода исследования и научного прогресса, но при этом недостаточно внимания уделяется, на мой взгляд, истории развития отдельных наук. История геологии дает богатый материал для такого рода анализа; я остановился на пяти подходящих к случаю примерах из числа тех знаменитых дискуссий, которые возникли при зарождении этой науки. Сфокусировать внимание на противоречиях всегда полезно, так как в спорах краски сгущаются и часто открывается возможность заглянуть в лежащие в основе спора мотивы и доводы противоборствующих сторон. Да и внимание, кроме того, сосредоточивается на вопросах, имеющих решающее значение для обсуждаемого предмета.
Вторая цель книги — способствовать знакомству более широких кругов читателей с некоторыми увлекательными эпизодами истории человеческой мысли. За годы преподавания в университете я часто приходил в отчаянье от того, что многие студенты и даже некоторые коллеги плохо представляли и еще меньше интересовались тем, каким путем геология пришла к своему современному виду. Положение оставляет желать лучшего, если, например, даже такая фундаментальная доктрина, как униформизм Лайеля, часто походя сводится к банальной фразе: «Современное — ключ к пониманию прошлого». Соответствия здесь не больше, чем в попытке передать смысл учения Чарлза Дарвина об эволюции путем естественного отбора такими словами: «Выживание наиболее приспособленного».
Хотя книга и не претендует на исчерпывающее описание истории