Миражи Тургая [Анатолий Алексеевич Малахов] (fb2) читать постранично, страница - 14

миража. Ведь нам удалось найти в костях ящеров и в горных породах той эпохи цирконий-90. Значит, облучение было.

Но профессор был безжалостен.

- Все ясно, батенька, - сказал он.- Молодо - зелено. Еще не проходили гидрогеологии - науки о подземных водах. На четвертом курсе вам расскажут, что подземные воды могут принести и отложить в породах и цирконий-90, и вообще все, что хотите.

Но я уже не слушал профессора. Я начал говорить о своей гипотезе, построенной во время ночевок у костра, и высказал заветные думы о перехвате преломленных лучей, отраженных от какой-нибудь очень-далекой планеты. Улавливая такие отражения, мы когда-нибудь сможем научиться восстанавливать картины прошлых геологических эпох.

Я увлекся и напомнил профессору о повести Ефремова «Тени минувшего». Там рассказывается о том, как природа сама себя фотографировала и как герой повести научился находить и воспроизводить эти фотографии. Правда, это фантастика, но какое-то рациональное зерно в ней есть. Может быть, мой Семенов видел такую же фотографию?

А может быть, события далекого прошлого могут запечатлеться в каких-нибудь органических остатках, например, в глазных тканях животного? Эти остатки каким-то образом оказались на поверхности, луч света прошел через окаменевшую, но сохранившую прозрачность ткань, и Семенов как бы видел событие прошлого глазами давно умершего ящера. Ведь говорят, что в глазах у покойника сохраняется изображение того, что он видел в последние мгновения перед смертью.

Может быть…

Но тут я заметил, что профессор, глядя на меня, щурит глаза в иронической улыбке. Что же это я говорю! Опять, что ли, двойку захотел? Ведь сейчас он скажет: «Э, батенька, да вы опять ударились в ересь», - и конец.

Рука профессора потянулась к зачетке. Я замер. Но что это? Я увидел, что по курсу палеонтологии он мне ставит пятерку.

- Только вы не очень радуйтесь, - заметил профессор.- Не вы первый все это выдумали. Был у меня когда-то студент, такой же фантаст, как вы. И тоже сначала провалил экзамен. Так он, батенька, мне очень-очень похожие вещи говорил. Помню, он еще научно-фантастический роман писать собирался. Даже начинал… Была у него тетрадь в клеенчатом переплете…

- Позвольте, - я вздрогнул от внезапной мысли.- Какая тетрадь? Уж не эта ли?

Я бросился к портфелю и достал тетрадь. Ту самую тетрадь, автором которой я считал краеведа Семенова.

Профессор повертел ее в руках, полистал и хмыкнул:

- Та самая. Да, вот, батенька, как бывает. Как его звали, студента-то? Кажется, Андрей? Да, Андрей - Андрей Семенов.

Мне все стало ясно. Так вот почему так смеялся над нами Андрей! Вот почему он допытывался, с чего это мы роем на этом именно месте. Он же был в Тургае на практике - сам об этом говорил - и, конечно, знал, что в этих слоях могут быть кости ящеров. А Петр Федорович Семенов - это его отец, он писал свой роман от его имени. Никакого миража не было! Все выдумал Андрей. И ничего не сказал, решил досмеяться до конца. Ну, попадись он мне теперь!

Господи, какими же мы были дураками!

Наверно, у меня был очень расстроенный вид, потому что профессор подошел ко мне, взял за рукав и успокоительно заговорил:

- Ну, ну, батенька, не огорчайтесь. В конце концов, он ведь только выдумал, а вы же и собрали интересный материал. А, между прочим, как она к вам попала, эта тетрадь?

И мне пришлось начать все сначала.