История моей любви [Николай Степанович Дементьев] (fb2) читать постранично, страница - 4

сильными умелыми руками распустила мне волосы, расчесала их, стала закалывать шпильками волнистые пряди, поднимая их кверху.

— Точно лепестки чайной розы получаются, а? — удивленно и радостно вдруг сказал отец, все так же удовлетворенно улыбаясь.

Я следила в зеркале за мамой, видя и ее, и себя. Мы с ней очень похожи, только волосы у меня чуть потемнее и глаза не голубые, как у мамы, а серые, как у отца. Но ресницы такие же густые и длинные, как у мамы, и нос прямой, с легкой горбинкой, и на румяных щеках ямочки, и рот пухлогубый… Я давно привыкла считать свою маму красавицей, да так говорили и женщины в нашем дворе, и матери моих одноклассников. А тут впервые, когда мама сделала мне эту взрослую прическу, вдруг поняла: а ведь и сама я такая же красивая, как мама, да-да!..

— Ты что, Анка? — тихонько и удивленно спросил меня отец.

Я молча встала и подошла к зеркальному шкафу, а мама остановилась рядом со мной, точно помогая мне сравнить нас обеих и получше разглядеть себя. Ростом тогда я была чуть пониже мамы, но плечи у меня такие же прямые, а ноги хоть и потоньше, чем у мамы, но тоже длинные и стройные, да и короткий подол платья открывал их много выше колен.

— Чего это вы, бабоньки? — насмешливо спросил отец.

— Ну, разглядела наконец-то себя?.. — шепотом от волнения спросила мама, не слушая его.

— Ага!.. — Ощущение счастья было таким неожиданно сильным и горячим, что у меня даже перехватило горло. — Спасибо, что показала, — еле выговорила я.

— Вот так-то, Анка! — громко уже и победно произнесла мама. — Всегда и в любом положении помни, какая ты есть красавица, поняла? — Ее голос даже звенел торжественно. — И знай себе цену, поняла? — Мама осторожно обняла меня, чтобы не испортить прическу, и поцеловала в губы. — Живи да радуйся, Анка! — От волнения у нее даже слезы на глазах сверкнули.

— Анка! — услышала я вдруг строгий голос отца и повернулась к нему: глаза его прищурились, ноздри раздулись. — Все, что тебе сейчас говорила мать, было шуткой, понимаешь? — глуховато и раздельно произнес он, даже пояснил: — Она шутила!

Я мельком глянула на маму. Она уже улыбалась, показывая, что отец прав, — она шутила, но в глазах ее было то же напористое, восхищенное выражение: «Знай себе цену!..»

— Ну?! — снова услышала я непримиримо-строгий голос отца.

Я согласно кивнула ему. Но и тогда чувствовала, кажется, что никогда я уже не позабуду того, что случилось, будто в один миг и сама я, и вся моя жизнь приобрели вдруг новый и небывало значительный смысл! Вот какая, оказывается, я, и чего достойна, и какое счастье ожидает меня, почему же только я раньше-то не могла понять и разглядеть всего этого?

— Хватит! — резко сказал отец и даже встал, отложил газету. — Побыла красавицей, заплетай волосы обратно в косы по-школьному.

Я чуть не заплакала, но вдруг встретилась в зеркале глазами с мамой. И будто за один этот коротенький миг я уже повзрослела на несколько лет: впервые мы с мамой вот именно так смотрели друг на друга! Мама точно говорила мне: «Ну, Анка, ты же знаешь нашего отца, сделай уж, как он велит…» Я чуточку улыбнулась ей, что поняла, дескать, и тоже вдруг сказала отцу так, как ни за что не получилось бы у меня еще и час назад:

— Но ведь красиво?.. — Я все любовалась своей взрослой прической в зеркале, уже как-то по-новому осознанно и окончательно уверясь в собственной красоте: я только что обрела ее, но она теперь навсегда останется со мной, и вся моя жизнь будет поэтому удивительно радостной.

— Не родись красивой, а родись счастливой, — в тон отцу тотчас проговорила мама, но теперь в ее глазах я видела и еще кое-что, чуть ли не противоположное ее же словам.

— Вот-вот, — поспокойнее уже произнес отец. — Счастье только в сказках приходит само собой, по случаю, а в жизни его надо заработать, заслужить, иначе оно ворованное, а это — уже не счастье, Анка!

«Понятно, понятно», — кивала я ему, с сожалением распуская волосы, заплетая их по-школьному в косы, на концы их повязывая банты. Без отца мама снова сделает мне эту взрослую прическу, да и сама я скоро выучусь ее делать.

Мы втроем поехали на Острова гулять. И когда проходили по двору, я тоже впервые вдруг заметила, как смотрел на мои ноги уже подвыпивший с утра отец Борьки. А ведь и раньше, кажется, на мои ноги так же смотрели мужчины, даже мальчишки, только я не обращала на это внимания…

А уже выйдя на улицу, мы наткнулись на бежавшего домой Борьку. Поздоровались, он пробежал мимо, а мама оглянулась, сказала:

— Ишь ты какой гвардеец вымахал, а?

— Ладный парнишка, — согласно улыбнулся отец. — И лицом красивый.

Я удивленно молчала, тоже будто впервые разглядела Борьку, и вспомнила, что он нравится девчонкам, а легкая и скорая во всем Светка Муромцева даже как-то призналась мне по секрету, что она, кажется, влюблена в Борьку Залетова, но до конца еще не уверена в этом, потому что ей одновременно нравится и Симка Салов, только уже совсем по-другому. Борька