В океане. Повесть [Николай Николаевич Панов Дир Туманный] (fb2) читать постранично, страница - 94

знал, что там стоят надежные люди: боцман Ромашкин, Мосин, Щербаков, другие матросы, которым сумел, похоже, передать кое-что из своего многолетнего опыта.

Все яснее вырисовывался впереди горбатый силуэт Рыбачьего - нашей североморской твердыни, один взгляд на которую поднял в душе вихрь воспоминаний и чувств.

Вспомнился Кувардин, разговор с ним в часы поисков «Красотки Чикаго» о сказочном будущем полярного края. Не дожил Матвей Григорьевич до этих, уже близких теперь дней. Спи спокойно, боевой друг, в ледяной подводной могиле, не зря отдал ты жизнь для нашей победы…

Все явственней вырастали силуэты кораблей. Четко были видны обводы их высоких и стройных бортов, зачехленные орудия и торпедные аппараты.

- Смотри ты, опять белые чайки вокруг. А в пути они какие-то другие были, чернокрылые, - донесся до Агеева голос одного из свободных от вахты матросов.

- Эх, красавец крейсер! - услышал он голос другого.

На ют вышел Людов, встал рядом с боцманом, смотрел на бушующий за кормой молочно-белый бурун.

- Ну, Сергей Никитич, кажется, морская жизнь ваша подходит к концу? Женитесь, детьми обзаведетесь, само собой потянет на берег.

Агеев ответил не сразу.

- Не знаю, товарищ майор. Только думаю: она сама человек морской, если посчастливится нам семью завести - не будет препятствовать моей службе.

- Значит, намереваетесь поплавать еще лет двадцать?

Боцман задумчиво кивнул.

- А то, если уйдете с кораблей, непременно разыщите меня - может, опять поработаем вместе.

- Вместе будем книжку по философии писать? - улыбнулся Агеев.

- Вот именно! - сказал майор Людов.

Со стапель-палубы дока доносилась матросская песня:

Сливин, Потапов, Курнаков, Андросов, Жуков вглядывались в приближающиеся корабли.

На мачте крейсера широко развевались, пружинились на ветру пестрые сигнальные флаги.

«Добро пожаловать в воды дорогого Отечества. Поздравляю с успешным окончанием плавания», - читал Фролов флажный семафор.

- Да ведь это Володя Ларионов! Ишь каким красавцем командует! - крикнул, вытягиваясь над поручнями, Сливин.

Его острый глаз уже различал черты старого фронтового друга, бывшего командира эсминца «Громовой», теперь держащего на грот-мачте крейсера брейдвымпел командира соединения.

Ларионов стоял на мостике крейсера, тоже смотрел в бинокль. Невысокий, очень прямой, франтовски затянутый в черную морскую тужурку.

- Захождение! - скомандовал Сливин. Взбежавший по трапу горнист уже ждал, приложив к губам, сверкающую медь горна. Военные моряки вытянулись, офицеры приложили руки к фуражкам. Звонкие протяжные звуки горна полились с мостика над волнами.

И над палубой крейсера взлетели такие же звуки - музыка традиционного боевого приветствия, которым обмениваются, встречаясь, корабли нашего непобедимого флота.

И мичман Агеев, вытянувшись на юте, приложив к фуражке сильную обветренную руку, почувствовал новый прилив высокого светлого счастья - счастья советского человека, после долгого похода увидевшего вновь берега милой родной земли.

1

Добро пожаловать! (норвежск.).

(обратно)

2

Спасибо! (норвежск.).

(обратно)

3

Моряк! Американский корабль! Да здравствует Советская Россия, Москва! (англ.).

(обратно)

4

Дружба! Пиво! (англ.).

(обратно)

5

Нет пива для черных. Русским - да! Негру - нет! (англ.).

(обратно)