Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
и начала готовиться в поход. Но в это самое время начали волноваться башкиры, так как один из башкирских старшин, находившийся в свите киргизского посольства, еще из Петербурга уведомил своих земляков о предстоящем походе на реку Орь и советовал принять меры к воспрепятствованию в этом деле. В конце марта следующего 1735 года, несмотря на это препятствие, Кирилов решился отправиться в поход; взбунтовавшиеся башкиры оказали ему сильное противодействие, разграбили его обоз с провиантом и едва не заморили голодом весь отряд. В таком тяжелом положении корпус Кирилова, пройдя от Уфы более 500 верст, 6 августа 1735 года прибыл к реке Яику, на левый ее берег, против устья Ори, и здесь при торжественной обстановке 15 августа заложил крепость Оренбург; 30 и 31 августа в крепость введены были гарнизон и крепостная артиллерия. Таким образом от реки Ори в искажении, с прибавлением немецкого слова «бург» (город) Оренбург и получил свое название[6]. В том же 1735 году в Оренбурге построена первая в крае Преображенская церковь[7], а в 1738 году меновой двор.
По привилегии, данной городу еще ранее его основания, то есть в 1734 году, первым пунктом указано: «между прочими народами и новоподданным киргиз-кайсакам и каракалпакам в город сей приходить, селиться, жить, торговать и всякими ремеслами промышлять и паки на свои прежние жилища отходить свободно и невозбранно, без всякой опасности и удержания».
Таким образом осуществилась мысль великого преобразователя России Петра Великого об открытии ключа и ворот в Среднюю Азию «для торговли и других сношений», хотя мысль эта приведена в исполнение далеко не вдруг. Первый купеческий караван с провожатыми, данными Абул-Хаир-ханом, под начальством поручика Миллера, отправленный из Оренбурга в конце августа 1738 года с целью исходатайствования права на беспошлинную торговлю для русских в Большой орде, недалеко от города Ташкента был разграблен киргизами, причем все люди взяты в плен.
Недолго, однако, Оренбург оставался на месте своего первоначального основания при устье реки Ори. Две реки, возвышающийся между ними природный каменный курган[8] , с вершины которого на далекое пространство удобно следить за движением неприятеля, ― местность казалась вполне пригодной в смысле стратегического пункта, но преемник Кирилова, главный начальник только что возрождающегося Оренбургского края русский историк В. Н. Татищев[9] нашел местоположение Оренбурга неудобным и слишком отдаленным от центральной России, а главным образом от Волги, которая уже и тогда стала занимать выдающееся положение, как легкий, дешевый и удобный путь сообщения. Самара была гораздо ближе к местоположению нынешнего Оренбурга ― ближайшей базе к нашему движению в Среднюю Азию (А. В. Попов).
Первый гарнизон, оставленный в Оренбурге на зиму, чуть не умер голодной смертью, так как невозможно было доставлять провиант из далекой Уфы. Кроме того, местоположение Оренбурга найдено слишком маломерным для устройства большого города, так как вся его окрестность в весенние разливы Ори и Урала затопляется водою[10], вследствие чего по предложению Татищева Оренбург 20 августа 1739 года перенесен был почти на 200 верст ниже по течению Урала, на правый европейский его берег при урочище Красная гора, а бывший Оренбург переименован в Орскую крепость[11].
Но злоключение Оренбурга не окончилось с перенесением его на Красную гору. Вступивший после Татищева на должность командира Оренбургской комиссии тайный советник И. И. Неплюев не одобрил распоряжения своего предшественника, вследствие чего 15 октября 1742 года появился сенатский указ: «О нестроении Оренбурга при урочище Красная гора и о перенесении его на место, именуемое Бердск»[12], то есть еще на 70 верст ниже по течению реки Урала. Существовавшая же на этом месте Бердская крепость в 1743 году перенесена на реку Сакмару (в пяти верстах от Оренбурга, ныне Бердский казацкий поселок); второй Оренбург получил название Красногорской крепости (ныне Красногорский казачий поселок).
Таким образом Оренбург прочно основался только на третьем, ныне занимаемом им месте, сохранив свое первоначальное наименование.
Нынешний Оренбург заложен Неплюевым[13]19 апреля 1743 года. Для постройки его наряжались башкиры, тептяри и бобыли с платою по 2 копейки в день.
Город (крепость) представлял овальную форму многоугольника об 11 полигонах, 10 бастионах и 2-х полубастионах. В город вели четверо ворот: на восточной стороне находились Орские ворота, на западной Чернореченские и Уральские (тогда Яицкие), последние назывались также Водяными, на северной стороне были Сакмарские ворота. Город окружен был валом. Снаружи вал был облицован плитным камнем. По линии бастионов, от Орских до Чернореченских ворот, стояли во входящих углах
Последние комментарии
6 часов 52 минут назад
7 часов 57 минут назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 6 часов назад
3 дней 3 часов назад
3 дней 3 часов назад