Расшифрованная Илиада [Лев Самуилович Клейн] (fb2) читать постранично, страница - 3

Разумеется, я бы никогда не сократил эти сцены, если бы был уверен в их необходимости. Но, к сожалению, такой уверенности у меня не было. [...] Как говорил Лукач, роман — это эпопея без богов».

Кроме того, Баррико исключил из текста «все архаизмы, затемняющие смысл сказанного», а также изъял самого Гомера из текста — вычеркнул авторскую речь. Все повествование он разбил на эпизоды, а каждый эпизод излагает устами одного из участников, всякий раз другого, — то Хрисеиды, то Ферсита, то Пандара и т. д. Сплошные монологи. Что получилось? «Илиада» без повторов, без богов и без Гомера — это, конечно, не «Илиада». Это произведение Баррико, излагающее сюжет «Илиады» другими литературными средствами, вольный романоподобный пересказ. Он так же далек от «Илиады», как комикс на тему «Войны и мира» от эпопеи Льва Толстого.

Произведение Баррико, написанное в 2004 году, переведено на русский и издано в Москве {Баррико 2007). Оно показывает, что литераторы хорошо представляют себе трудности чтения самой «Илиады» и стараются как-то устранить их, сделав сюжет доступным, но нередко за счет утраты всего остального. Читатель воспринимает сюжет и теряет «Илиаду».

2. Оригинал и перевод. Вдобавок для русского читателя встает проблема языка и перевода — кто ж у нас знает древнегреческий. Раньше его изучали в классических гимназиях, но классическое образование сильно ужали еще в царской России, и поделом: нужно было освободить учебное время для современных языков и для дисциплин, необходимых в реальной жизни, — физики, химии, биологии, для расширения математики. Латынь осталась в юридических и медицинских вузах, а древнегреческий — только в университетах на классических отделениях филологических факультетов. Так что — перевод.

Само собой понятно, что художественное поэтическое произведение требует художественного поэтического перевода. Все мы знаем, что это очень трудно, но все же возможно. Есть отличные переводы сонетов Шекспира— переводы С. Маршака и А. Финкеля. Есть хорошие переводы стихов Гёте и Гейне. Особенно удаются переводы стихов, когда этим занимаются большие поэты. Почему же «Илиада» и «Одиссея» в переводах не производят впечатления настоящей поэзии, музыки слова?

Древние греки несомненно получали эстетическое наслаждение от прослушивания гомеровского эпоса. Такое же наслаждение получают от чтения «Илиады» и «Одиссеи» немногие современные филологи-классицисты, свободно владеющие древнегреческим языком. Тем, кто пользуется переводом, это совершенно недоступно.

Между тем русских стихотворных переводов гомеровского эпоса много (перечень их см. в кн.: Егунов 1964), и есть очень хорошие переводы на русский язык. Перевод Гнедича, сделанный во времена Пушкина, торжественномедлителен, переполнен архаизмами (словами церковно-славянского языка) и этим близок к оригиналу. Более того, Гнедич изобретал новые слова для гомеровского эпоса. Колесничие у него «бодатели коней». Это от слова «бодец», обозначавшего в древнерусском стрекало. Ныне и «стрекало» уже непонятное слово. Этим термином обозначалась острая палка, которой управляли конями с колесницы вместо вожжей — кололи в правую сторону крупа или в левую. Кони у Гнедича снабжаются эпитетом «звуконогие», герой Гектор — «шлемоблешущий», и еще много таких составных эпитетов.

Это нарушение легкости понимания — не упущение переводчика, а передача свойств оригинала. Ведь речь Гомера — не обиходная древнегреческая речь, а «искусственный язык» (точнее, диалект), сформированный в среде аэдов (эпических певцов) из разных греческих диалектов, с изрядным количеством архаизмов, иностранных слов, редких выражений (Meister 1921). Таким способом певцы создавали «высокий штиль». Ведь и в русском эпосе нечто подобное. В русском быту не употребляются выражения «а и возговорит...» или «ой ты гой еси...». Перевод Гнедича — несомненно, шедевр русской литературы. Вот как выглядит начало поэмы у Гнедича:

Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына,

Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал: Многие души могучие славных героев низринул В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля) —

С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою Пастырь народов Атрид и герой Ахиллес благородный.

Через сто с лишним лет после Гнедича за перевод взялся писатель В. В. Вересаев — его перевод на вполне современный язык живее, понятнее, но лишен величавости. То же начало выглядит у Вересаева так:

Пой, богиня про гнев Ахиллеса, Пелеева сына,

Гнев проклятый, страданий без счета принесший ахейцам, Много сильных душ героев пославший к Аиду,

Их же самих на съеденье отдавший добычею жадным Птицам окрестным и псам. Это делалось волею Зевса С самых тех пор, как впервые, поссорясь, расстались

враждебно

Сын Атрея, владыка мужей, и Пелид многосветлый.

Есть еще переводы Н. Минского, А. Шуйского и др. Но при несомненных достоинствах все эти