Уголок весёлого архивариуса - 1 (60-е годы) [Школьные Анекдоты] (fb2) читать постранично, страница - 31

между государем (так называли царя) и милостивым государем (так обращались ко всякому малознакомому человеку).

№ 8

Наполеондор

В первые годы XIX столетия на подмостках парижских театров блистала актриса Жорж. Она была красива и талантлива. Она любила сцену, но еще больше — деньги. И чуть только в 1807 году в городе Тильзите императоры Александр I и Наполеон I завязали переговоры о мире, мадемуазель Жорж, со стремительностью прямо наполеоновской, решила: вот самое время выступить в поход на сердца и кошельки российской публики. Ибо Европа полнилась слухами о баснословной щедрости театралов Москвы и Петербурга.

Там-де заезжих артистов потчуют кренделями из чистого золота и коробками бриллиантов в конфетных бумажках.

Перед отъездом Жорж получила аудиенцию у своего императора. Она ломала руки, закатывала глаза и печалилась так, словно отправлялась не за червонцами, но в ссылку, подгоняемая не алчностью, но штыками.

— О государь! В снегах Московии я буду тосковать по милой Франции. Умоляю, подарите мне ваш портрет на память!

Наполеон знал толк в актерском мастерстве. Он сам был отменным лицедеем. Рыдания прекрасной актрисы не вызвали у него ответных слез. Он порылся в карманах, вынул наполеондор (золотую монету с изображением своего профиля) и холодно произнес:

— Возьмите, мадемуазель. Говорят, я здесь похож…

Перед боем

— Сорок веков смотрят на вас с высоты этих пирамид! — так красиво начал свою речь к солдатам двадцатидевятилетний генерал Бонапарт, возглавивший поход республиканских войск в Египет.

Помимо тысяч солдат, армию Наполеона составляли сотни погонщиков со своими ослами, перевозившими кладь, и небольшая группа ученых. Среди последних отличился Шампольон, которому эта экспедиция позволила сделать великое открытие: расшифровать египетские иероглифы. Однако были там и ученые мужи, которых в пески пустыни повлекла не столько жажда знаний, сколько жажда наживы. Наполеона они раздражали склоками и доносами друг на друга, поэтому перед битвой полководец с удовольствием скомандовал:

- Ослы и ученые — в середину!

№9

Золотистый лев

В Италии больше двухсот лет назад жил маленький мальчик, по имени Антонио.

Однажды дедушку Антонио, искусного повара, пригласили в княжеский дом приготовить праздничный обед. Мальчик тоже пошел, чтобы помочь деду.

Все шло прекрасно, пока не настало время накрывать на стол. Вдруг в обеденном зале послышался грохот, и в кухню ворвался старый слуга с куском мрамора в руках.

— Что мне делать? — бормотал он со слезами на глазах. — Я разбил статую льва, которая должна была стоять в центре стола!

И тут вдруг маленький Антонио бросил свои кастрюли и подошел к провинившемуся слуге...

Когда в зал вошли гости, первое, что они увидели, был большой золотистый лев.

— Какое чудесное произведение искусства! — воскликнули они. — Только великий художник мог изваять такую фигуру. Но как удивительно, что он сделал ее из масла!

— Честное слово, друзья мои, — сказал князь, — это такой же сюрприз для меня, как и для вас.

Князь позвал старого слугу и спросил его, откуда эта статуя.

— Она сделана на кухне маленьким мальчиком, — ответил слуга.

Гости были поражены окончательно, а князь приказал привести этого мальчика к нему.

— Малыш, — сказал он, — твоей работой мог бы гордиться любой художник. Скажи, как тебя зовут?

— Меня зовут Антонио Канова, — ответил мальчик, который через несколько лет стал лучшим скульптором мира.

Обед с ошибками

Компания столичных литераторов, собравшаяся в Одессе, как-то отправилась обедать в пригородный ресторанчик.

Александр Иванович Куприн просмотрел меню и заказал официанту ...шесть порций орфографических ошибок.

— Этого подать не можем, не держим, — ответил удивленный официант.

— Однако в меню довольно большой выбор. Ошибки решительно на все вкусы.

И Куприн прочитал злополучное меню.

Хорошо, но...

Один бездарный, но настойчивый молодой писатель добился, чтобы знаменитый французский романист Альбер Камю прочитал его рукопись. Отзыв Камю был краток:

— Ваша повесть и хороша и оригинальна. Беда лишь в том, что те главы, которые хороши, не оригинальны, а те, которые оригинальны, не хороши!