Еду в Самарканд [Феликс Давидович Кривин] (fb2) читать постранично, страница - 11

города. Химический комбинат, с которого он начинался, вступил в строй в 1941-м году.

Вступил в строй в 1941-м…

«Чирчик» означает «быстрый, стремительный». Вместе с названием город взял у реки ее стремительность и теперь уже не может остановиться.

Город Чирчик на реке Чирчик… Самая чистая вода в Чирчике и Байкале.

Человечество загадало желание. У него тоже свой Самарканд, в который оно едет, едет и никак не доедет. Все какие-то посторонние заботы, какие-то неотложные дела. Какие-то большие страсти и маленькие слабости.

Тимур перед смертью признался в единственном грехе: в том, что он играл в шахматы. Шахматы — это была его большая страсть, а уничтожение сотен тысяч людей — маленькая слабость.

Прихлебатели Тимура не осуждали его злодеяний. Прихлебатели не осуждают тех, кто у кормила стоит, поскольку оно для них и кормило, и поило.

И даже Самарканд назван по имени Шамара, его завоевателя. Сколько людей строили Самарканд, а имя свое в нем обессмертил завоеватель.

Хотя все понимают: нехорошо быть завоевателем, захватывать то, что тебе не принадлежит. Но кто скажет об этом Шамару? Кто скажет об этом Тимуру? Недаром китайский министр, собираясь сказать правду императору, явился к нему, следуя за собственным гробом…

И все же во все времена находились люди, отличавшие добро от зла даже тогда, когда им это было невыгодно. Здесь, на земле Самарканда, еще за две тысячи лет до Ивана Сусанина пастух Ширак предвосхитил его подвиг. Здесь, на земле Самарканда, в ответ на призыв монгольского хана «опустить крылья перед угнетателями времени» мужественные сарбадоры ответили: «Лучше видеть нам свои головы на виселице, чем умирать от страха!»

Эти слова незримо начертаны на братских могилах в ташкентском Сквере коммунаров. Здесь и саперы, восставшие против царизма в 1912-м году, и солдаты революции, павшие в октябре 1917-го, и члены расстрелянного Туркестанского правительства, и красногвардейцы, погибшие в борьбе с басмачами. Здесь лежит первый президент Узбекистана Юлдаш Ахунбабаев, первый узбекский генерал Сабир Рахимов, ученые Бродский и Каблуков…

На могиле похороненного здесь поэта Хамида Алимджана его слова:

…В желании свободы я буду жить.

Эти слова предполагают вечную жизнь. Потому что вечно желание свободы.

Человечество загадало трудное желание и платит за него лучшими людьми. Но не может человечество отказаться от своего Самарканда.

Уже давно вернулась группа, уехавшая в Самарканд. И другие группы съездили и вернулись…

А я все еду… Еду и еду в Самарканд… Иногда в противоположную сторону, но все-таки в Самарканд…

Когда-нибудь я туда приеду…