Очередной безграмотный технологически автор, у которого капитан милиции в XI веке ухитряется воспроизвести револьвер, казнозарядное ружье, патрон, и даже нарезную артиллерию...
Трусливая Европа, которая воевать не умеет etc etc...
Вобщем, стандартный набор российского патриота :)
Интересно другое... Всегда читерство основано на использовании технологий, в свое время разработанных именно этой самой жуткой Европой. Это не смущает? :)
До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее
подробнее ...
впечатление.
Первые две книги, даже третья, развивались хорошо и не спеша, держа интригу. Но потом что-то случилось: автор как будто пытался закончить как можно скорее, игнорируя многие моменты, что привело к множеству вопросов и недопониманий. Как Аксель выжил? Почему отступил Хондар и что с ним теперь? Как обстоят дела в Империи после победы, ведь один из главных членов Тайной Стражи оказался предателем? Что мешало Сикху сразу избавиться от Акселя, как только тот лишился части души? Что двигало Августом, что такого произошло между им и владыкой Грехов? Второстепенных вопросов у меня ещё больше. Несмотря на крутой сюжет и мир, многое написано словно на скорую руку и слишком скомкано.
Например, в Эльфийском лесу явно были недовольны браком, и однажды даже было покушение на ГГ. Почему попытки не продолжались, ведь Аксель действительно приносил много проблем эльфам, особенно после смерти их бога? Или встреча в нижнем мире с богом демонов, который сказал, что их встреча не последняя. Но в конце Аксель становится смертным и лишается своей силы, и они уже точно не встретятся. Почему были выкинуты Лилиш и Шальда? Если первую убили, то вторая жила в поместье и была действительно полезной, но что с ней по итогу случилось, не ясно.
Короче говоря, слишком много недосказанностей. Многие интересные арки начались, но такое чувство, что автору становилось лень их продолжать до логического конца. Самый яркий пример — бизнес Акселя в лице корабельной верфи. Он встретился в темнице с отцом одного из своих гвардейцев, поговорили о контракте, и на этом всё закончилось. А дальше что?
Теперь к другим вещам, которые подпортили впечатление. Эмоции всех девушек, боевые заклинания, эротика — почему всё это одинаковое? Каждая девушка "прикусывает губу", "мурлыкает". Эти слова повторяются слишком часто. Заклинания тоже разочаровали, они не менялись и застыли на уровне первого года обучения в академии. Аксель ничего не умеет, кроме воздушных стен и чёрных сфер. А про бедняжку Тирру вообще молчу: всё, что она могла — это создавать огненные шары. Где разнообразие? С эротикой всё точно так же. Местами она была в тему и действительно добавляла шарма, но иногда хотелось пропустить эти сцены, потому что они вставлялись в неподходящие моменты и были абсолютно одинаковыми.
Почему Акселя почти всегда окружают только девушки? И большая часть его гвардии — тоже девушки. Спасибо, что хоть Корал был, но его арка тоже не до конца раскрыта. Можно было бы много чего увлекательного с ним сделать, ведь он получился интересным персонажем.
Я мог бы написать ещё много чего, но боюсь, что отзыв выйдет слишком длинным. Единственное, что хочется добавить в конце, это про суккубу Тирру. В начале она была просто прелесть, умная, сильная, ценная единица в отряде. Но под конец она стала беспомощной обузой и вызывала раздражение, ведя себя как ребёнок. В начале за ней такого не наблюдалось, что обидно, ведь как персонаж она мне больше всех нравилась.
В общем, автору есть куда расти и стремиться. Потенциал хороший, и надеюсь, что когда-то будет продолжение этой увлекательной истории, которое расставит все точки над "и".
ждал. По-видимому, чего-то ждал и пришедший.
Тогда Дзюба выдавил из себя натужно:
— Ну?..
Пришедший снова снял очки, прищурился и негромко, но раздельно сказал:
— Renvoyez vos embeciles.
На диване встрепенулся комок, развернулся, — Марина приподнималась: жадно скользнув загоревшимся взглядом по лицу пришедшего, еще с большей жадностью впилась в Дзюбу.
Дзюба грудью налег на стол. Стол затрещал, навалился на пришедшего. Пришедший, не отодвигаясь, продолжал сидеть: старательно вытирал очки и рассеянно улыбался.
Дзюба нащупал на поясе револьвер, сгреб его и — разжал пальцы и дрожь их припрятал за воротом рубахи (давит, давит ворот… жид проклятый… какой выговор французский… пристрелить, как собаку), и обратился к Бужаку, к сотникам, не глядя на них:
— Шкандыбайте, хлопцы. Я уж с ним поговорю! — и невесело, через силу рассмеялся.
Пришедший надел очки и обхватил колена сухими руками, острой бородкой подавшись вперед.
— Теперь другое дело. Теперь мы можем поговорить.
Дзюба поглядел на Марину, та опустила голову, — упали руки, упала тень от ресниц на побледневшие щеки.
Пришедший поймал взгляд Дзюбы и проговорил:
— Мадам может остаться. Мадам не помешает нам, — и снова мелькнула рассеянная улыбка.
Марина покраснела, — в угол дивана обратно уполз комок, но уже трепещущий, ожидающий и потрясенный.
— Кто вы? Как вас зовут? — с усилием спросил Дзюба.
— Марат.
— Жидов с такими именами не бывает.
— Я анархист.
— Вы жид! — крикнул Дзюба. — Это по носу видно.
Марат поглядел на свои руки и вскинул глаза.
— Да, я был зачат евреем. В прошлом меня звали Меерович. Но мир треснул. Меерович теперь пустой звук, клопиная шкурка. Марат — это труба, возвещающая новую эпоху. Марат — это осьминог великой идеи: восемь щупальцев вокруг всех частей света, сжать земной шар и как детский глобус опрокинуть его.
— Вы странный жид, — чуть мягче сказал Дзюба.
— Такой же, как вы украинский батько.
— Я повешу вас! — гаркнул Дзюба. — Я всех жидов вешаю.
— И это ваша задача? — раздумчиво проговорил Марат. — Я вам дам другую.
— Почему вы заговорили со мной по-французски? Кто вам сказал, что я не…
Марат, как бы защищаясь от нападения, заслонился рукой.
— Не надо об этом.
— Что вам, наконец, нужно от меня? — грубо рванул его Дзюба за край пыльного френча.
Марат медленно освободил свой френч и сказал:
— Не надо лишних телодвижений. Мы одни, и можно оставить пейзанские замашки. От вас? Все! Я пишу книгу об анархии. О новой, еще никому неведомой. Каждую строчку моей книги надо претворить в жизнь. Мои формулы должны обратиться в живоносные артерии. Мои формулы должны начать пульсировать. В них есть математика, но нет крови. Мои выводы нуждаются в проверке.
— А я вас все-таки повешу, — медленно сказал Дзюба. — Я ненавижу все: Россию, мужиков, книги, нашу дворянскую белую мразь, красных пророков из газетной подворотни, жидов, теории.
— И себя? — так же медленно спросил Марат.
— И себя! — качнул Дзюба сизым костяком, направляясь к выходу, и вдруг громко захохотал, шершаво, точно горло струпьями обросло. — Проверка? Будет проверка! — и опрометью высунулся по пояс в окно, гаркнув бешено: — Митька, подать мне «Могильщика». Живей!
И снова на диване встрепенулся комок: Марина вскочила на ноги, но уже шел Дзюба назад от окна, — и нехотя, грузно попятилась Марина.
Дзюба подошел к Марату и смерил его с ног до головы.
— Слушайте вы, тщедушный осьминог…
— Да, это правда… — улыбнулся Марат, и от этой полувиноватой, полусмущенной улыбки лицо его стало похожим на лицо самого обыкновенного еврея-экстерна, из тех, что когда-то сдавали латынь при округе и, пламенея, робко бормотали: rosa, rosae, rosis. — Я действительно, ростом не вышел.
— Так вот… пульсация формулы? Так вот: вы на коня, я на коня. Кругом Белого-Крина. Я обгоню — висеть вам, вон там, где уже висят у меня ваши родичи. Вы обгоните — не трону. И… и… и даже поговорим. Честно предупреждаю: мой конь — зверь. По шерстке кличка: Могильщик. Загонит вас в могилу. Идет?
Марат потеребил бородку, задумчиво обвел комнату ушедшим в себя взглядом, на короткий миг задержал его на Марине, — точно запнулся или что-то вспомнил и сказать хотел, увидав застывшее в скорби лицо, — и ответил:
— Хорошо. Я согласен. Это мной не предусмотрено было. Но это вроде иллюстрации к моему тезису о примате личности. В первой главе моей книги, раздел второй…
VI
«Мечта Анархии».
Гнедая кобылка, низкорослая, на привязи, мирно пощипывала траву. Марат и Дзюба вышли на крыльцо. Позади, как бы собранная в один тугой узел, кралась Марина, при каждом движении Дзюбы осторожно откидывалась назад, чтоб снова и снова, неотступно, по-кошачьи, бесшумно продвигаться.
Дзюба глянул в сторону кобылки:
— Ваша? Как зовут?
Задорно, как почудилось Дзюбе, сверкнули очки.
— Мечта Анархии.
Дзюба вспыхнул:
— Жидовская мечта!
Последние комментарии
10 часов 39 минут назад
13 часов 27 минут назад
1 день 23 часов назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 14 часов назад
2 дней 16 часов назад