Золушка. Перезагрузка [Анна Мирская] (fb2) читать постранично, страница - 2

слушателей и отправилась бродить вдоль стеллажей с книгами в надежде отыскать сказки. Нашла я их довольно скоро, взяла в руки одну из книг, наугад, и с удовольствием погрузилась в очередной сказочный мир. Я до такой степени увлеклась историей героини, которая самоотверженно и без перерыва плела братьям рубашки из крапивы, что даже не заметила как надо мной кто-то склонился.

— Девушка любит сказки? — раздался старческий голос, а я аж подпрыгнула от неожиданности. Рядом со мной стоял скрюченный дед, на вид лет под девяносто. Седые волосы были достаточно длинными, впрочем как и борода. Цветная рубашка заправлена в довольно поношенные брюки, на ногах самые настоящие лапти. В целом вид он имел не очень опрятный, к работникам библиотеки он, явно, не относился, скорее уж просто посетитель.

— Отстань, дед, иди куда шел, не видишь я читаю, — ответила я и попыталась вновь погрузиться в историю.

— А сама девушка не хотела бы попасть в сказку? — хитро прищурился дед, а меня немного удивило, что обращается он ко мне так, как будто говорит о ком-то третьем.

— А сама девушка хотела бы просто посидеть в тишине, — ответила я деду в его же стиле, заподозрив в нем сумасшедшего, и снова уткнулась в книгу.

— И все же, — не отставал от меня надоедливый старик.

Я поняла, что почитать спокойно уже не получится и захлопнула книгу. Похоже деду не с кем поговорить, и он почему-то выбрал именно меня в собеседники.

— Конечно хотела бы! Хотела бы, чтоб моя жизнь стала похожа на сказку, и я верю что так и будет. Меня, обязательно, найдет мой мужчина, который возьмет на себя все заботы обо мне и обеспечит мне светлое будущее, а я буду заниматься весь день собой и только собой. А вечером ждать милого с работы. Вот в такую сказку я и хочу попасть! — ответила я дерзко.

— А девушка никогда не задумывалась о том, что чтоб обеспечить себе светлое будущее нужно много и упорно трудиться, а не полагаться в этом вопросе только на мужчину, — дед смотрел на меня с хитрым любопытством.

— Дед, не учи жизни, а! Она меня и так не балует. Трудится в этой жизни должны мужики, а женщины наслаждаться ей, пока они трудятся.

— А девушка-то у нас ленивая, придется нам это исправлять, — пробурчал дед себе под нос и достал из кармана мешочек с каким-то темно серым порошком. Набрав немного в ладошку, начал что-то шептать, а потом резко на него дунул. Весь порошок полетел мне в лицо, а я чихнула и уже хотела наорать на него, но мои ноги подкосились. Я кулем свалилась на пол, успев увидеть как дед мерзко хихикает…

— Ирка, зараза, где мой кофе? — услышала громкий голос и попыталась разлепить глаза. С третьей попытки, мне это удалось. Я бросила взгляд на тумбочку, где стояли часы, но их там не оказалось, впрочем как и самой тумбочки. Приподнялась и огляделась — спала я не на своей кровати, а на каком-то топчане. Вместо постельного белья были накиданы тряпки. Комнатушка, в которой проснулась, была больше похожа на кладовку. В ней помещался только топчан, а рядом с ним стоял стул, на котором что-то то висело, в темноте я не могла понять что это. Окна не было, поэтому оставалось только гадать день сейчас или ночь. «Что за хрень, — пронеслась мысль, — я что сплю в кладовке? Что же я вчера натворила, раз меня уложили здесь?» Я не могла припомнить, чтобы раньше за провинности кого-то так наказывали. Чудили мы, иной раз, дай боже, всё-таки детдом накладывает отпечаток, и Надежда Викторовна могла применить к нам строгость, но никогда не прибегала к таким методам, в основном наказание сводилось к труду: помыть посуду в столовой, окна, иногда даже туалеты. Что я должна была натворить, чтоб очутиться здесь, даже в голову не приходило. И тут раздался звук, от которого я аж подпрыгнула на кровати: бом-бом, разносилось невдалеке. Такое ощущение, что это были старинные часы с боем, но в нашем детдоме таких отродясь не было, а что еще могло издавать такие звуки я не знала. Я насчитала восемь ударов и все смолкло, а потом по коридору раздались торопливые шаги и в моей коморке вспыхнул свет. Лампочка болталась под потолком на проводах и была совсем тусклая, глаза быстро привыкли к свету. Я повернула голову, в дверном проеме стояла Надежда Викторовна, но в каком виде: длинная, до пят, хлопчатобумажная ночнушка в цветочек и босиком. На голове ее красовался чепец такой же расцветки как ночнушка, из-под которого выбивались непослушные пряди волос. В целом вид был до того нелепый, что я не выдержала и расхохоталась так, что на моих глазах выступили слезы.

— Что это с вами сегодня? — сквозь смех произнесла я.

— Со мной-то ничего, а вот ты что себе позволяешь, дрянь?

— Да что случилось? Почему вы так разговариваете? Что я такого вчера натворила? — от такого обращения я немного растерялась. Надежда Викторовна, конечно, частенько нас ругала, но никогда в ее глазах не было такой неприкрытой злобы, как сейчас.

— Ты знаешь который час, паршивка такая? Уже восемь утра! Восемь! Серебро не почищено, я так и не дождалась