Синяя луна [Андрей Анатольевич Посняков] (fb2) читать постранично, страница - 2

стали думать – где взять? И придумали!» – ну, а дальше уже кто на что горазд, всякие там придумки – вот, примерно так.

Что и говорить – уж какие строгие законы не придумывал повелитель Чингисхан супротив пьянства, – а зелёный змий всё время выходил победителем, хоть ты тресни! Потрясателя Вселенной легко на обе лопатки валил, вот уж, поистине, коварное пресмыкающееся. Да что там законы – в своей-то собственной семье и то… Ладно ещё Угедей, а вот младший сын Чингисхана, Толуй – тот вообще не просыхал никогда. Из принципа! Так вот и жили…

– Интересно, с чего бы это Угедей вернулся? – потрепав будущего зятя по голове, задумчиво проговорил Гамильдэ.

Баурджин хмыкнул:

– Ты б лучше спросил – чего он вообще ко мне приезжал? Знаешь?

– Нет.

– Вот и я – нет. Выпить – так и поближе к Керулену есть, с кем. С тем же Боорчу или Джэбэ.

– Джэбэ в последнее время не пьёт. Говорит – печень болит.

– Ага, не пьёт. Смотрит! Как же, верь ты больше, Гамильдэ, всем этим слухам, которые Джэбэ-Джиргоатай сам же про себя и распускает – ишь, трезвенником хочет прослыть, умник!

Фьюуить!

Оглушительно свистнув, князь подозвал пасшихся невдалеке на пологом склоне сопки коней. Ох, не кони – соколы! Пусть и неказистые с виду – такова уж монгольская степная порода – да зато надёжные, неприхотливые, быстрые. Главное – и кормить их особо не надо – в степи сами кормятся.

Потрепав коня по гриве, Баурджин птицей взлетел в седло и обернулся к сыну:

– А ты что же, Альчинай, без коня нынче?

– Ага, – Альчинай, такое впечатление, обиделся. – Неужель без коня? Что я, хуже всех, что ли? Пешком одни трупоеды ходят.

– Ай, молодец, хорошо сказал! – не преминул похвалить Гамильдэ. – Ты, Альчинай-батыр, заезжай-ка ко мне в кочевье, с дочкой познакомлю – ах, красавица!

– Хэй, Армаш, хэй! – мальчик громко закричал, захлопал в ладоши… Из кустов, бросив разнотравье, выскочил белый конёк – смирный такой, невысокий, как раз для ребёнка… Ну, в кочевье-то не дураки, такому мальцу горячего скакуна не дадут…

Посмотрев на сына, князь довольно погладил бородку:

– Ну, коли ты, Альчинай, при коне, так не теряй времени, скачи к Хал кин-Голу-реке, к Ильясу на пастбище…

– Вай-вай! – ловко вскочив на коня, обрадованно закричал мальчуган. – К Ильясу! К братцу!

– К Илье, к Илье… – сына от второй жены, смуглой красавицы Гуайчиль, Баурджин назвал в честь своего отца – Ильёй… Ну уж тут переделали на местный манер – Ильясом кликать стали. Тринадцать лет скоро мальчишке – батыр, воин… Женить пора. От Гуайчиль было у князя трое детей – Ильяс с Альчинаем и дочка, Ниналь – в честь матери названная. Дети от старшей жены – пышноволосой оторвы Джэгэль-Эхэ – четверо – уже, можно сказать, совсем стали взрослыми, особенно старшие – сын Алтай Болд и дочка Жаргал – «Счастье» – отцова любимица. Восемнадцатилетний Алтай Болд превратился в совсем самостоятельного воина, багатура, и нёс сейчас службу на южных просторах монгольской империи, успев, между прочим, жениться на старшей дочери Гамильдэ. Шестнадцатилетняя Жаргал тоже – вот как раз недавно – вышла замуж за сына татарского вождя Кэзгерула Красный Пояс – старинного друга и побратима Баурджина. Теперь вот и князь и его старшая жена Джэгель-Эхэ ждали внуков… А ведь ещё совсем не старые! Да и от младшей супруги – китаянки Лэй – сыночку Иньсяну уже пошёл второй год. Совсем ещё малыш – а уж глядит грозно! В маму, девушку-смерть – что убивать раньше, чем читать, научилась… верней, научили…

– Ты слишком-то не радуйся, – урезонил сынишку нойон. – Не просто так к брату поскачешь – с наказом. Пусть берёт самого быстрого коня и скачет за Буир-Нор, к Хизмару… Он знает. Возьмёт у него там вина, бражки, кумысу… ну, что будет, арьки тоже можно… Угедей, хоть и второй раз за два дня приезжает, а всё ж – гость.

– Да я для дядюшки Угедея… Ой! – Альчинай, видать, только что вспомнив, похвастался пояском. – Смотри-ка, отец, что мне Угедей-хан подарил!

– Красивый, красивый подарок, – похвалил князь. – Ну, ты скачи, Альчинай. А всё, что Ильяс возьмёт, путь тут же везёт в кочевье. Да побыстрее, так ему и передай.

– Переда-а-ам! – стегнув плетью коня, мальчик помчался в степь.

Баурджин с довольной усмешкой смотрел ему вслед – на буро-зелёный океан трав, чуть тронутый редкими осенними цветами, на белого коня, на бело-голубой халат-дэли… Потом обернулся, поправил на плече лук:

– Да уж, вот и поохотились мы с тобой, Гамильдэ. Ничего, в следующий раз как-нибудь…

А Гамильдэ-Ичен нойона, между прочим, не слушал. Подумал-подумал, да бросил коня в галоп, догоняя только что умчавшегося мальчишку:

– Эгей, Альчиной! Постой! Постой-ка!

Малолетний всадник, услыхав крик, взвил коня на дыбы, обернулся.

– Арьки только не везите! – что есть силы, с надрывом, закричал Гамильдэ. – Не нада-а-а-а-а-а!!!

Угедей вместе со своей свитой дожидался хозяина в просторном гэре, благостно принимая положенные гостю вкусности от