Дедал и Икар [Алексей Андреевич Гравицкий] (fb2) читать постранично, страница - 2

только потому, что люди посчитали их живыми. Принимайся за работу, мастер Дедал.

Увековечь меня. Но помни — все мы смертны.

— Я сделаю то, о чем ты просишь, царь, но позже. Сейчас мне не дает покоя одна мысль. Я хочу сделать крылья.

— Чего?

— Крылья. Для тебя, царь.

— На кой мне твои крылья? Хочешь, чтобы я поднялся повыше и упал посильнее? Ты задумал убить меня, мастер?

— Нет! Ты поднимешься на высоту Олимпа.

Ты станешь подобен богам. Подумай о таких высотах, царь. Это посильнее, чем увековечить себя в камне.

— Хм, да ты просто не хочешь делать мне статую! Тогда ты умрешь, старый лживый афинянин. Стража!

— Нет-нет, — залепетал Дедал, внутри у него все сжалось. — Я увековечу тебя в камне, если ты этого так хочешь. Но дай мне сначала сделать крылья.

— Мне кажется, что ты хочешь обмануть меня, — глаза Миноса стали похожи на острия двух мечей. — Ну да ладно, я дам тебе месяц. Закончишь ты свои крылья, или нет, но через месяц ты должен начать мою статую.

— Через месяц, я начну делать то, о чем ты просишь.

Как легко давать обещание, зная, что ты все равно его не выполнишь, подумал Дедал и на душе у него полегчало.

3

Перышко взлетело в воздух и медленно, плавно и грациозно стало опускаться на грязный пол. Великолепно!

Потрясающее зрелище. Оно захватывало Икара, и каждый раз, когда он подкидывал вверх перышко, все внутри замирало, а потом начинало восторженно орать.

— Эй, мальчик! Перестань валять дурака, принеси лучше еще воску.

Икар досмотрел, как перышко опустилось вниз, коснулось пола, и побежал за воском. Мастер что-то не в духе сегодня, обычно так добр с ним. На острове даже стали считать, что Дедал его отец. Отец!

Да, он хотел бы иметь такого отца, но к сожалению был всего лишь подмастерьем. Мальчиком. Родителей у него никогда не было, вернее он их не помнил. Зато он помнил и любил мастера, оставаясь для него всего лишь мальчиком.

— Мальчик! Что ты копаешься? Неси скорее воск.

Икар схватил кусок воска и побежал обратно. Дедал принял то, что ему нужно было для работы, даже не поблагодарил, как обычно. Икар обиженно вернулся к своим перьям.

Перья взлетали стремительно и опускались грациозно, и снова взлетали, и парили, и медленно опускались вниз.

— Мальчик мой, сколько можно дурачиться?

Брось свои игры, неси еще перья.

Икар убежал, а Дедал задумался. Крылья почти готовы, но лететь сам он не может, вдруг что-то где-то не так сделал. Нет, надо найти кого-то, кто полетит первым, испробует крылья, а потом… Потом, он…

— Ваши перья, мастер.

— Не мои, — сердито огрызнулся Дедал, выдернутый юношеским голосом из своих грез. — птичьи. Оставь меня, мальчик. Иди.

Икар обиженно шмыгнул носом и пошел к выходу. А старого художника осенила идея. А почему бы и нет?

— Стой!

Икар вздрогнул от неожиданного резкого окрика, повернулся, тоскливо поплелся обратно:

— Да, мастер.

— Скажи мне, мальчик, чего ты хочешь больше всего на свете?

Глаза юноши загорелись, лицо просветлело, на нем появилась мечтательная улыбка.

— Я хочу летать, мастер, — выпалил он с детской наивностью. — летать, как птица, или хотя бы, как это перышко. Я летаю во сне. Это прекрасно. Я отрываюсь от земли, взмываю в воздух, теряю ощущение своего тела и… лечу. Полет во сне — это самое прекрасное, что я испытывал в жизни. Полет наяву — моя самая заветная мечта.

— Ты полетишь, мальчик, — небрежно бросил Дедал.

4

— Думаю, ты знаешь, афинянин, что я с тобой сделаю, если что-то случится, — доверительно нашептывал Дедалу стражник, когда они шли к берегу моря на участок, предназначенный для испытаний. — Я служу царю, а значит храню его покой и безопасность. А всякие наглецы, типа тебя, опасны. Так что берегись, старик, если что, — стражник показал Дедалу меч и расхохотался, демонстрируя гнилые зубы.

— Царь тебе этого не простит.

— Простит, — уверенно сообщил стражник, как ребенок, что нашел самый веский аргумент в споре.

На берегу моря Дедал подозвал к себе Икара:

— Ты хотел летать? Надевай крылья, мальчик.

Икар не найдя слов, влез в кожаные лямки. Лицо его раскраснелось, глаза горели, как самые яркие звезды.

Я свинья, подумал Дедал, мальчик так рад, а я… А если он упадет и разобьется. Впрочем он сам этого хотел, решил Дедал, за все надо платить. Он взял веревку, завязал петлю и накинул ее на шею Икара:

— Это что бы мы могли тебя вернуть, — авторитетно заявил Дедал.

Икар непонимающе посмотрел на веревку, открыл было рот, но Дедал сказал громко:

— Лети, мальчик.

И он полетел. Он разбежался, взмахнул крыльями и оторвался от земли. Дедал подошел к стражнику, протянул ему веревку:

— Держи. Держи крепко, а у меня сил нет.

Стражник вцепился двумя руками в веревку, ошалело наблюдал за уменьшающейся фигуркой. Икар часто-часто замахал крыльями, усиленно поднимая себя в воздух, потом расправил их и величаво полетел над полем. Хрупкая,