В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
высыпались на лоб пряди белесых волос, парень неожиданно пропел:
На войне с Германией
Дядю Витю ранили.
Тузили, валтузили,
Рваного оставили.
Напряжение сразу спало, послышался смех, а «дядя Витя», он же Виктор Иванович, подошел к Фомину, подал руку.
— Не сомневайся, Родион Афанасьевич, — проговорил он глуховатым баском, — настроение у нас бодрое, самый раз бить фашистов. Посылай! Надоело сидеть!
Фомин поднял руку, попросил внимания. Его обступили вплотную, как своего. Просто и убедительно Фомин поведал людям об обстановке на фронте, призвал к здравому решению.
— Будем готовиться к большой партизанской войне, — закончил Фомин. — К этому нас зовет партия.
Не так легко было убедить людей, ведь они рвались в бой, а тут их уговаривали уйти в лес подальше от линии фронта. Но люди скрепя сердце сдались. Отряд Кравцова погрузился на машины и выехал к месту назначенной ему дислокации.
Когда мы проводили отряд, Фомин неожиданно сказал мне:
— Дмитрий Васильевич, дело идет к тому, что, видно, Брянску не устоять. Надо правде в глаза смотреть, хотя и тяжело…
Я угадал мысли комиссара и сказал:
— Наше место здесь, Родион Афанасьевич, в Брянских лесах…
Он обнял меня и прослезился.
На второй день после этого разговора пришла нерадостная весть — Фомин отзывался на партийную работу. Комиссаром оперативной группы был назначен Я. П. Петренко.
Опергруппа продолжала свое дело. Десятки подготовленных нами разведчиков, диверсантов, связников перебрасывались через фронт в оккупированные районы Орловской, Смоленской областей, на Украину и Белоруссию для помощи партизанским отрядам.
С 2 октября 1941 года 13-я армия повела ожесточенные бои с противником юго-западнее города Почепа. Густой массив Ромасухского леса и примыкавшего к нему кустарника способствовал скрытному расположению наших войск.
Гитлеровцы начали наступление на Брянск по правому берегу реки Десны, они намеревались обойти и окружить наши войска в Ромасухских лесах и с ходу захватить Брянск. Но броневой вражеский кулак был контратакован.
В это время по решению Военного совета фронта и Орловского обкома партии мы создавали партизанский отряд из колхозников сел Жирятино, Совлуково, Комягино и других. На должность командира этого отряда был рекомендован председатель колхоза Силкин. Первая встреча с ним состоялась конспиративно, на опушке леса, куда мы прибыли на «газике» с комиссаром опергруппы Петренко.
Силкин, увидя нас на машине, удивился.
— Как же это вы? Да вас в два счета смести могут!
— Не идти же пешим, а танков у нас нет, — отшутился я, крепко пожимая протянутую Силкиным руку.
Это был человек лет 30-ти, невысокий, коренастый, с загорелым и обветренным лицом.
С Силкиным я встречался до войны, знал его как сугубо мирного человека, а передо мной оказался партизан-воин. Сложа руки он не сидел и уже многое сделал. Нам осталось уточнить дислокацию, установить пароль, по которому он должен принимать от нас связных, поговорить о людях. Лежа в высокой пожелтевшей траве, головой друг к другу, мы делали пометки на карте, выбирали маршруты. Вокруг нас в траве стрекотали кузнечики, в ветвях деревьев щебетали птицы. А с запада раскатистым громом доносился гул артиллерии.
Не успели мы, распростившись с Силкиным, отъехать от леса, как в небе развернулась девятка вражеских бомбардировщиков. На наших глазах они сбросили бомбы на Жирятино, Княжичи, Старшевичи. Клубы огня и черного дыма поднялись над этими селами.
Три фашистских самолета отделились от девятки и спустились так низко, что мы увидели их опознавательные знаки. Самолеты открыли пулеметный огонь по двигающемуся по дороге обозу и нашему «газику», делая разворот за разворотом. Мы выпрыгнули из машины и залегли в кювете.
Когда самолеты ушли, гитлеровцы начали артиллерийский обстрел дымящихся сел. Хотя солнце стояло в зените, казалось, что наступила ночь.
Скаты нашей машины оказались пробитыми, и мы продолжали продвигаться на дисках. Самолеты еще раз сделали заход, но мы уже не вышли из машины. О том, что нас может скосить самолет пулеметной очередью, уже не думалось. Перед глазами стояло лишь пожарище, обхватившее родные села.
3 октября гитлеровцы овладели городом Орлом, а к 5 октября нависла угроза над Брянском. Наши части отходили на Хвостовичи, Негино. В это время мне позвонили из штаба фронта.
— С вами будет говорить заместитель командующего фронтом генерал Ермаков, — послышалось в трубке.
Генерал поздоровался и сказал, что нашей опергруппе надлежит двигаться на Хвостовичи с эшелонами 260 сд.
— Не успею, товарищ генерал, — ответил я и доложил обстановку, которая делала невозможным выполнить этот приказ.
Выслушав меня, Ермаков не сразу произнес те слова, которые решили дальнейшую судьбу опергруппы и мою собственную.
— Вот что, Емлютин! — наконец зазвучал его голос. — Тогда
Последние комментарии
9 часов 50 минут назад
10 часов 7 минут назад
10 часов 32 минут назад
11 часов 4 минут назад
12 часов 11 минут назад
13 часов 51 минут назад