Отцы-основатели [Роберт Альберт Блох] (fb2) читать постранично, страница - 3

Мыслитель. — Найти какого-нибудь проштрафившегося вкладчика и попросить нас проспонсировать.

Сэмми вызвал Нунцио и Мэша, и они пошли трясти. Вечером весь их бедный улов лег на стол в конторе.

— Три тысячи! — фыркнул Сэмми. — Три жалких куска!

— Это что, все? — Мыслитель был удивлен. — Я думал, побольше выйдет.

— Конечно, должно было выйти побольше. Если считать оправдания, обещания и закладки. Но вот — все, что есть по факту. Три жалких куска.

— Как насчет Коббета? — спросил Мыслитель.

— Профессора Коббета? Он под тобой же сейчас, да?

Мыслитель кивнул. Профессор Коббет был у него на личном счету.

— Сколько он задолжал? — принялся выяснять Сэмми.

— Что-то в районе восьмерки.

— Восемь и три будет одиннадцать. Негусто. Но, быть может, если внесем их быстро, Тарантино даст отсрочку по остальному.

— Ну тогда руки в ноги — и к Коббету, — предложил Мэш. — Пойдем и посмотрим, чем он сможет нас обеспечить.

И они все погрузились в машину Сэмми и покатили к старику Коббету. Профессор был человек с чудачествами, жил один и ценил азартную игру. Мыслителя он сердечно приветствовал на крыльце своего большого дома — едва ли не как друга. Правда, вся его сердечность поблекла, когда из машины показались Сэмми, Мэш и Нунцио — и совсем сошла на нет, когда он узнал, с какой целью Мыслитель явился.

Встав в проходе, ребята ногами пришпилили дверь к косяку, а стволами пушек — профессора к стенке.

— Без шуточек, — погрозил ему Нунцио. — Нам нужны наши бабки.

— О Господи! — воззвал к высшей справедливости профессор Коббет. — У меня ведь нет денег!

— Да не гони, — бросил Мэш. — Вон как у тебя тут все обставлено. Меблецо-то хорошее!

— Все заложено, — вздохнул профессор. — Заложено по самые дверные ручки из слоновой кости. Фактически, это все уже не мое.

— Как насчет того училища, где ты работаешь? — спросил Мэш. — Может, скажешь им там, чтоб тебе зарплату подняли?

— Я больше не работаю на университет.

— Какая разница? — не вытерпев, рявкнул Сэмми.

— Да, действительно, — заполировал Мыслитель мягким голосом. — Вы же производили впечатление состоятельного человека, профессор!

Коббет пожал плечами, провел рукой по седеющим волосам.

— Не все золото, что блестит, — сказал он. — Вы вот, например, производили впечатление авторитетного профессионала. И когда я невинно поинтересовался о возможности размещения маленькой ставочки на скачках, я и думать не мог, что буду иметь дело с этими вот головорезами.

— Следите за своими словами, — возмутился Сэмми. — Мы не более головорезы, чем восемь чертовых кусков — «маленькая ставочка»!

— Ваша правда, — согласился профессор. — Я верил в будущее, в котором мог позволить себе такие траты. У меня ведь был хороший пост в университете. Но сейчас все это ушло.

— Как так, профессор?

— Есть один исследовательский проект… стоимость экспериментальных моделей пожрала все мои сбережения, а предание моих теорий огласке стоило мне преподавательской должности. Собственно, ради него я и решился играть на скачках — хотел быстро раздобыть деньги на продолжение экспериментов. Сейчас мои карманы пусты.

— Подумай еще раз, — сказал Сэмми. — А то ведь мы тебя и без карманов сейчас оставим. Это запросто!

— Погоди-ка, — вступился Мыслитель. — Профессор, вы сказали о моделях. А в чем суть эксперимента?

— Я покажу вам, если хотите.

— Давай, — кивнул Сэмми. — Парни, стволов с него не спускайте, а то вдруг он какой-нибудь трюк выкинет!

Но профессор обошелся без трюков. Он повел их вниз по лестнице в подвал, в богато обставленную частную лабораторию. Они прошли к большой прямоугольной металлической конструкции, утыканной катушками и трубками, имевшей смутное сходство с унитазом по проекту Фрэнка Ллойда Райта^[1].

— Госсс-поди, — прокомментировал зрелище Нунцио. Ты что, старик, франкенштейнов тут плодишь?

— Держу пари, это — космический корабль, — заявил Мэш. — А проф просто хочет слетать на Марс, отдохнуть, с марсианочками позависать.

— Пожалуйста, — вздохнул Коббет, — обойдитесь без издевок.

— Через минуту этот мир может обойтись без тебя, — напомнил ему Сэмми. — Эта штуковина нам ни к чему. В пункте приема вторсырья за нее двадцатку не дадут.

Мыслитель Коцвинкл сделал знак молчать:

— Что это за объект, профессор?

Коббет покраснел.

— Я не решаюсь пока назвать его так — после всех нападок вышестоящих лиц, — но другого вразумительного термина просто нет. Это машина времени.

— Уф! — Сэмми приложил руку ко лбу. — И это ему мы позволили взять долг в восемь кусков? Он же самый настоящий сумасшедший ученый!

Мыслитель нахмурился.

— Машина времени, говорите? Способная перемещать человека назад иди вперед во времени?

— Только назад, — ответил профессор. — Движение вперед невозможно, так как будущего в любой временной точке еще не существует. И «перемещение»