Тсалал [Томас Лиготти] (fb2) читать постранично, страница - 10

около его дома происходили ещё более. Скоро мы сами начнём меняться».

Послышались голоса спорящих людей. Мнения разделились на тех, кто говорил «мы должны что-то делать», и на тех, кто задавался вопросом: «Что можно сделать?»

Пока все волновались и шумели в свете лампад и свечей, за окнами церкви постепенно темнело. Неестественная тьма обгоняла серый полдень. И слова этих людей то же начали меняться, как менялось всё в городе. Среди голосов слышались и крики протеста, полные страха и тихое бормотание молитв. Вскоре громкие выкрики стихли, и стало слышно низкое пение слов под завораживающую гармонию: Тсалал, Тсалал, Тсалал. На церковной кафедре стоял мужчина, который руководил церемонией. Его странно постриженные волосы светились в отблеске свечей и масляных ламп. Он в конце концов пришёл из своего дома, где пробыл так долго. Начал звучать колокол, чьё эхо отдавалось под сводами зала. Какофония голосов нарастала. Это были голоса людей, которые прожили так долго в столь неподходящем месте. Это были жители мёртвого города.

Фигура на кафедре воздела руки, и все замолчали. Когда его взгляд остановился на пожилой женщине, сидящей в последнем ряду, она встала и прошла к дверям в задней части здания. Человек распростёр руки, и женщина открыла двери.

Сквозь открытые двери можно было увидеть главную улицу Мокстона, но она уже не была такая как прежде. Тьма опустилась, можно было различить только огни города, которые были так же бесконечны, как и сама тьма. Ряды желтоватых уличных фонарей на аллее исчезали в дали бездны. Были видны фрагменты неоновых вывесок, мерцающая надпись на кинотеатре возникала снова и снова, как будто отражаясь во множестве чёрных зеркал. Огни города становились всё бледнее и рассеянней, растворяясь во тьме, которая охватывала их.

Люди стали приближаться к мужчине на кафедре, который начал спускаться им навстречу. Они больше не испытывали страха, эти жители мёртвого города. Они достигли экзистенциального предела, последнего слоя бытия, по ту сторону всякого определения, без формы и сущности: небытиё тьмы, которую никто никогда не видел… или увидит. Так как никто ещё не жил, кроме как в качестве тени великой тьмы Тсалала.

Их взгляды были прикованы к тому, кто являлся воплощением тьмы, кто пришёл к ним, чтобы поставить печать на своём договоре с тем существом. Они ждали от него слова или жеста. Они хотели, чтобы он сказал, как им соединиться с тьмой и стать частью потустороннего инфернального апокалипсиса.

В конце, как будто следуя за прихотью момента, он сказал им, что нужно сделать.

12. Что осталось в воспоминаниях

Слухи, которые ходили потом в Мокстоне среди местных жителей говорили о том как однажды все собрались в церкви, как началась буря, которая длилась всю ночь. Церковь стала убежищем благодаря своей крепкой основе. Некоторые вспоминали, что какое-то время до этого в городе стали происходить необъяснимые вещи, что многие назвали просто необычными природными явлениями.

Детали так и остались неясными. Многие так и не знали, кто же тогда жил в старом доме Маккистеров. Никто с ним даже не разговаривал, кроме миссис Спайкс, которая мало что помнила. Она умерла от рака спустя несколько лет после самой большой бури того года. Дом, в котором жил мужчина. Раньше занимали родственники Рэя Старнса, но они переехали из Мокстона. В любом случае, дом Маккистеров был не единственным покинутым местом в Мокстоне. С тех пор как прошла буря никто не заходил в церковь. Двери снова закрыли от непрошеных посетителей. Хотя никто не проверял старые замки, с тех пор как повесился Реверенд Мэнесс.

Если бы люди вошли внутрь, они бы нашли то, что осталось там после бури. Около церковной кафедры лежал обезображенный труп мужчины, чьё имя никто уже не мог вспомнить. Его кости были чистыми, на них не осталось ни кусочка плоти, которой нигде не было видно, так как это была плоть того, кто жил здесь слишком долго. Он был семенем, и теперь оно было посеяно в тёмном месте, где оно не сможет прорасти. Они похоронили его плоть глубоко в земле своих истощённых тел. Только несколько волос необычного цвета остались разбросаны на полу, смешавшись с пылью.