Солнцеворот [Василий Анатольевич Криптонов] (fb2) читать постранично, страница - 3

Но не плыть на овеянный мифами Запад, воевать с вампирами, которых месяц назад ещё не существовало!».

Он представил себе войну. Широкое поле. С одной стороны — сброд безоружных смертников, с другой — уходящая за горизонт армия ужасных чудовищ, лишь отдаленно напоминающих людей. С их клыков капает кровь, глаза пылают, из глоток рвется рычание. Зяблик едва удержал стон. Будь у него нож, он бы лелеял надежду убить себя раньше, избежать этого кошмара. Теперь и последней надежды нет.

Рыдания прорывались наружу. Вот-вот кто-нибудь заворочается, даст ему пинка, хрипло скажет: «Эй, заткнись, там! Дай поспать!». А потом поползет слух, что Зяблик плакал, и над ним начнут глумиться ещё больше, чем раньше. Его ведь окружали настоящие злодеи. Те, для кого Алая Река — единственная госпожа.

Что-то коснулось щеки. Зяблик дернулся: вот оно, началось!

— Тс-с-с, — прошелестело над ухом. — Всё хорошо.

Зяблик ждал злости, но незнакомец говорил успокаивающе, чуть ли не нежно, и эта нежность напугала Зяблика. Знал, что некоторые из окружающих его людей могут совершить самое страшное, куда хуже убийства. То, от чего не отмоешься и не отмахнешься. То, что превратит и самую жалкую жизнь — в ежесекундный кошмар. Даже на самой нижней палубе было ещё, куда падать — в дальний её конец. Туда, где ютились те, кого презрительно звали «девочками» — несчастные, показавшие слабину не тем, кому следовало. Ах, если бы был нож…

Прохладные губы коснулись щеки, соскользнули ниже. Зяблик рванулся. Он не позволит сотворить с собой такого, лучше уж смерть. Лучше пусть его убьют в драке!

— Тс-с-с! — Сильные руки прижали его к палубе. — Я заберу твою боль, не бойся.

Что-то кольнуло шею, и тело Зяблика превратилось в безвольную куклу из мяса и костей. Он не мог шевельнуться, не мог даже закрыть рот и глаза. Таращился в темноту и чувствовал сладкую усталость, бесконечную слабость, заполняющие всё его существо. А ещё — уходила боль. Уходило горе, высыхали слезы. Судорожно, прерывисто Зяблик вдохнул. Выдохнул. И чужие губы отстранились от его шеи.

— Вот и всё, — прошептала незнакомка. Да, голос был женским, просто сразу Зяблик этого не понял. И губы были тонкими, нежными, и руки, прижимающие его к доскам. И запах… Тонкий аромат, в котором переплелись цветочные нотки с чем-то непередаваемым и неописуемым, разбивающим последние сомнения.

— Засыпай, — приказал шепот. — А утром ты улыбнёшься, и всё будет хорошо.

Всё уже было хорошо. Ворон, нож, война с вампирами — всё это сделалось далеким и неважным. Как можно переживать из-за такой ерунды? Зяблик представил, как поднимется на верхнюю палубу, вдохнёт морской воздух, посмотрит на бескрайнюю водную гладь…

Он протянул руки к своей невидимой гостье, но лишь коснулся края её одеяний. Она уходила — беззвучно, не колыхнув воздуха, и уже таял её дивный аромат.

— Покровительница, — прошептал Зяблик одними губами. — Спасибо… Покровительница.

Ему почудилась её невидимая улыбка. Улыбнулся и он. Сами собой закрылись глаза, и светлые, счастливые видения наполнили его сон.

3

Сон неохотно отпустил Зяблика. Кто-то тряс его за плечо. Морщась, Зяблик открыл глаза, и только тут услышал ленивый покрик: «Па-а-адъём!». Человек, имени которого Зяблик не помнил, вышагивал между спящих тел, раздавая пинки налево и направо. Керосинка стояла у основания лестницы, и свет достигал до самых дальних углов палубы.

Зяблика растолкал Нырок. Он, как обычно, проснулся раньше всех, сходил на верхнюю палубу и встретил рассвет. А теперь вернулся и спасал друга от пинка смотрящего. Зяблик поднялся и сел, растирая лицо. Минувшая ночь урывками всплывала в памяти. Лицо Ворона, его вкрадчивый голос, нож, Покровительница… Покровительница!

— Ты чего лыбишься? — нахмурился толстый смотрящий, остановившись возле Зяблика. — Что, жизнь слишком прекрасна для тебя? Или бабу во сне увидал?

Ответить Зяблик не успел. Смотрящий отвернулся, отыскал кого-то взглядом среди копошащихся сонных людей и крикнул, указывая на Зяблика:

— Этого к лошадям. Распорядились.

Вот и присмотр Ворона. Не забыл, одноглазый, не обманул. Зяблик сжал губы и кивнул, стараясь не выказать недовольства. Смотрящему, судя по всему, хотелось проучить Зяблика за что-нибудь, но ни в лице, ни в позе его он не нашел ничего, заслуживающего взыскания, и пошел дальше, покрикивая, высматривая, все ли живы.

— Когда это ты успел? — вполголоса спросил Нырок.

Они остались одни, ждали своей очереди подняться на свежий воздух. Остальные смертники, сбившись в привычные группы, тянулись наверх, получать завтрак.

Зяблик быстро объяснил, как попался на глаза Ворону. Говоря, он смотрел себе под ноги. Нырок присвистнул:

— Эк его принесло-то не вовремя. Но ничего, перебесится, забудет.

Они двинулись к трапу, и Зяблик понял, что ничего особенно страшного с ним не произошло. Ворон мог точно так же распустить когти над любым другим, и от сердца отлегло. Что ж, уберет за