Любовь не считается! (СИ) [Дарья Вознесенская] (fb2) читать постранично, страница - 10

зрелище для понедельника.

Я снова сделала глоток.

-  Знаешь, у нас до выезда сорок минут... Ты можешь за это время принять душ, позавтракать и собраться, - вкрадчиво сказал Антон и замолчал.

-  А можешь...?

-  А можешь... нет.

Улыбнулась.

Поставила чашку на тумбочку.

И потянулась к мужчине.

Наощупь.

По стонам.

Прикусив сначала кожу на шее, а потом и ключицу.

Я толкнула его, так чтобы он улегся навзничь, и нависла сверху. Облизала коричневые соски. И придавила тянущиеся руки, показывая, что пока я веду.

Целую.

Соблазняю.

Очерчиваю идеальные кубики пресса и пупок.

Трусь о его член, а потом спускаю трусы и беру его в плен голой грудью.

Жаркая твердость подчиняется моим движениям, а я опускаю голову и подхватываю ритм ртом, облизывая головку с выступившей капелькой каждый раз, когда она оказывается близко.

А потом встаю на колени по обе стороны от его бедер и медленно начинаю опускаться.

И замираю.

Мои глаза давно уже открыты. Слишком совершенна та картина, которую я вижу.

Его растрепанные волосы.

Напряженные мускулы.

Капельки пота на груди.

Светлая поросль между ног.

Великолепно вылепленный природой член, который только на треть погрузился в меня. Отчего мы оба дышим с хрипами.

Антон не выдержал первым.

Вцепился руками в талию и насадил меня до конца. И начал в диком ритме подбрасывать бедра подо мной, меня все выше, удерживая лишь пальцами, чтобы я не взлетела.

А потом перевернул, поставил на четвереньки и вошел еще глубже - я и не думала, что это возможно. Притиснул ближе рукой за живот и с гортанными стонами, раскачивая кровать, лаская все, до чего мог дотянуться, прикусывая загривок, как будто я была его самкой, вдалбливался до моих криков, до потемнения в глазах, до состояния, когда ты уже не можешь - но сама не знаешь, не можешь потому, что он не останавливается, или потому, что может остановиться.

Я почувствовала, как поясницу обдает жаром, и он растекается по всему телу, а глубоко внутри меня выплескивается горячая лава, реагируя на сокращение мышц.

Мы, потные, ослабленные, наполнившиеся силой рухнули на кровать.

Молча.

Сыто.

Прощаясь.

Через какое-то время я встала и даже успела принять душ и одеться, прерываясь только на короткие поцелуи.

А потом мы сели в разные машины.

Я поехала на работу.

А он - в аэропорт.

6

Люба и Света назвали меня дурой года. Хорошо хоть в задницу орден не засунули…

Конечно, я им всё рассказала в итоге. Потому что это уже не про воспоминания - это про космополитен и порыдать.

Долго и основательно.

Но в том, что делать дальше, их мнения расходились.

Светка заявила, что надо рвать в корень. Потому что если я ТАКАЯ после двух встреч - и речь, как понимаете, не про походку кавалериста -  то потом будет еще хуже. И не пройдет и полугода как им придется засунуть меня в дурку, потому что я смогу выговаривать только одно слово - его имя. И носить только одну вещь, которая к тому моменту уже истлеет на мне.

Для человека, который никогда серьезно не влюблялся, она была удивительно осведомлена о последствиях.

Любаша считала, что за счастье надо бороться. Открыть дверь в Британскую Империю с ноги, просочиться дымом под его порог и обвить цепями мужественную грудь. И клевать с завидной регулярностью печень - чтобы не забывал обо мне.

Вот только подобная тактика в её жизни не сказать что принесла огромное счастье.

Я же…

Я же продолжаю переписываться с Антоном.

Перебрасываться через сетку шутками - и отбивать проскальзывающую иронию.

Отправлять с магической совой теплые пожелания и смешные картинки - и ждать у моря погоды, когда он, порой целый день, не отвечал на мое доброе утро.

Засовывать карту, ведущую к сокровищу, то есть ко мне, в бутылочную почту - и с надеждой смотреть на бурные волны, которые должны были ее доставить.

Тонуть в отчаянии и улыбаться в каждой строчке.

Бесконечно…

Ну ладно, дней десять.

А потом я получила конверт, который принес курьер на работу.

«Почему через три недели?» - было первым, что я написала Антону, когда вскрыла конверт.

Нет, не 

«С чего ты решил, что я могу поехать?»

и не 

«В честь чего это? День рождения у меня не скоро».

или

«А где обратная дата?»

Потому что в конверте лежал билет. До Лондона. Первым классом.

В один конец.

Ответ в мессенджер пришел незамедлительно

«Потому что трех недель достаточно, чтобы уволиться с работы, съехать с квартиры и получить долгосрочную визу - документы для нее тебе передадут завтра».

А дальше, как ни в чем ни бывало:

«Сижу в итальянском ресторане, в который меня затащили партнеры, и пытаюсь понять, что скрывается за названием «лампредотто». Брать или не брать?»

Мы часто играли в эту игру.

И многое таким образом