Любовь не считается! (СИ) [Дарья Вознесенская] (fb2) читать постранично, страница - 11

попробовали. На авось.

«Наверняка что-то воздушное, с муссом и зеленью. Бери» - напечатала я задрожавшими пальцами. С трудом справляясь с желанием расплакаться от счастья.

И рассмеялась, увидев фото «чего-то воздушного».

«Это оказалась булочка с коровьим желудком. Но вкусно»

А я уже гуглила как должно выглядеть заявление об увольнении.

Да, может это все было не правильно. Опасно. Вредно для здоровья.

Может не стоило обрубать концы и сжигать мосты, расставаться с тем, что способно удовлетворить базовые потребности человека - работой, которая позволяла мне покупать продукты, и крышей над головой. Может быть это слишком незрело упаковывать свою жизнь в чемодан и лететь туда, где еще не понятно, как обернется.

Все может быть. Здесь все было без гарантий.

В жизни их вообще мало.

Но, несмотря на испуганные вскрики коллег, друзей, родителей, которые - уж не знаю, хорошо это или плохо - жили слишком далеко от Москвы, чтобы приехать меня уговаривать лично, я не сомневалась ни секунды.

Даже на мгновение у меня не возникло мысли, что можно поступить как-то по другому.

Да, без обещаний.

Да, я не понимала, какое будущее меня там ждет, и чем я там буду заниматься.

Но при чем тут всё вот это, придуманное редакторами женских журналов, которые каждый раз уговаривали меня со страниц своих изданий «узнать друг - друга получше» и «договариваться на берегу», если это моя жизнь?

Я оставила их советы там же, где и ключи от уже не моей квартиры, старые вещи и прошлое. А в чемодан положила только любимые книги, ноутбук, графин и несколько новых комплектов кружевного белья. _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ Которое я выбирала по принципу «порвется или нет».

Ну да, тут кое-кто перечитал любовных романов и решил воплотить все, что там пишут, в действительность.

Я так широко улыбалась стюардессе и попутчикам, что они от меня шарахались.

Перепробовала и перетрогала все, до чего дотянулась, в салоне.

Съела и выпила все, что мне предложили.

И наплевала на все косые взгляды, когда, повизгивая от предвкушения, понеслась к выходу из зала прибытия.

Я замерла, будто врезавшись в стену, когда увидела его...

И спустя секунду я уже висела на шее у Антона, обхватив мужской торс руками и ногами, желая пробраться к нему под футболку - а лучше под кожу - и не собираясь сдавать своих позиций.

Хотя нет, сдать пришлось.

Нам же надо было как-то добраться до его машины.

И как-то доехать до дома - хотя пару раз приходилось останавливаться, чтобы обменяться дыханием. И если бы не огромные штрафы и публичные наказания, мы бы точно не дотерпели до его огромной квартиры. До его огромной страсти.

А дальше начались будни.

У меня не было языкового барьера. Но и не было представления, чем я буду заниматься.

Антон не давил. Не предлагал. Не настаивал. И не пытался устроить меня на работу к себе или своим многочисленным друзьям и партнерам. При этом полностью и молча взяв на себя все мои расходы.

Но спустя несколько дней после моего приезда усадил меня перед собой и, серьезно глядя в глаза, сказал, что я могу исполнить любую свою мечту. И сделать - или попробовать сделать - то, что всегда хотела. Или не хотела, но захочу с того момента, как придумаю. И что у него достаточно денег, чтобы покрыть почти любые мои расходы и доходы тоже.

А я и не думала.

Спустя несколько дней уже стояла в магазине фотооптики. Может и банально в наш век фотографов-в-каждом- подъезде, но я так долго не могла себе позволить быть банальной...

Щелк.

Двое под красным зонтом возле красной будки. И дождь объединяет их не меньше, чем любовь.

Щелк.

Увлеченный книгой парень в независимом книжном магазине Daunt Books, будто вытащенном из книг о Гарри Поттере.

Щелк.

Два персонажа стимпанк-уикенда в кожаных корсетах и золотых шестеренках сидят на траве, уставившись в смартфоны.

Щелк.

Мост трансформер свернулся как гусеница.

А еще на моих фото был Антон.

Много Антона.

Которого никогда не бывало для меня много.

Я наслаждалась каждой секундой с ним наедине. И предвкушением эти секунд, минут и дней, когда мы были порознь. Он пропадал на работе - я на улицах уже своего, гулкого, шумного, разного города.

Он писал мне:

«Разве должно быть совещание креативного отдела таким скучным?» а я писала

«А ты знаешь, что здание секретной разведывательной службы выглядит так, будто его собрали из кубиков Лего?».

Или:

«Я научилась готовить картофельную запеканку. А еще у меня остались одни не порванные трусики».

Мы ездили на выходные через тоннель во Францию, пить шампанское и есть устрицы, а пятничными вечерами веселились с его друзьями в самых отвязных клубах.

Я провожала его в аэропорт и смотрела, как взлетает его самолет.

А он всегда привозил мне из деловых поездок Самую Странную Вещь, которую можно найти в том городе.

Я покупала краску и