Зачёт [Святослав Владимирович Логинов] (fb2) читать постранично, страница - 7

красным. Но раз ребёнок плачет, значит — жив.

Хар подбежал вплотную, едва ли не в руки сунул запелёнатого младенца. Выдержало ватное одеяльце, это тебе не новомодный конвертик! Женщина вцепилась в драгоценный кулёк, а Хар с удвоенной силой пустился бежать.

Теперь родителям будет не до звонков в МЧС, и за это время надо успеть уйти. А охотники пускай разбираются с остывающей тушей Серуня.

Сейчас надо пересечь луг, где Хар так неудачно покушал полёвок, и спрятаться в лесополосе. По шоссе, как назло, косяком идут контейнеровозы, ну да ничего, не вечно же они будут выхлопом вонять. Главное, пересечь луг так, чтобы никто не понял, куда ушёл сбежавший волк.

В роще грохнул выстрел, бок ожгло болью. Хар споткнулся, встал было, попытался бежать, будто ничего не случилось, но задние лапы отказались повиноваться. Хар покатился кувырком, пополз. Встать так и не удалось. И, вроде, не слишком больно, болевой порог у волка — о-го-го какой! — но жжение в боку лишило ноги силы.

Хар извернулся, достав кровавое пятно, крошечную ранку, не дающую бежать, вцепился зубами в собственное тело, не понимая, что губит себя окончательно. Рванул, что есть силы, как лишь лося рвал во время большой охоты. Жарко хлынула кровь, его собственная, живая, сладкая и солёная одновременно.

«Зачёт!» — рухнуло сверху.

Нет, только не это! То есть, пусть будет зачёт, но не последний, не двенадцатый! Сейчас стрелок приблизится и вместо волка увидит голого человека, с огнестрельным ранением. А волк тоже есть, валяется неподалёку на поле, и клочья ваты застряли у него в зубах, но никакой жакан в него не попадал. Кого, спрашивается, застрелил отец не погибшего ребёнка? Он будет доказывать себе и людям, что стрелял в зверя. А в кого попал? И куда дел одежду убитого? Можно говорить что угодно, но колесо зла начнёт раскручиваться заново. Нет уж, в волка стрелял, волка убил. А ликантропы, вервольфы, волкулаки и прочие сказки должны оставаться в сказках.

Во время полусонных днёвок Хар отчаянно пытался размышлять о своём положении. Жить в волчьем обличим и не охотиться, не убивать зачётную добычу — невозможно. Звериная ипостась сильнее смутного воспоминания о том, что когда-то был человеком. Волк из сил рвётся, стараясь пролить зачётную кровь и вернуть человеческий облик. Но и жить человеком после всего, что было, тоже невозможно. Оставалась одна мечта — умереть человеком. Но теперь на смену волчьей мечте пришло единственное человеческое желание — умереть волком.