Убить дракона [Валерий Витальевич Строкин] (fb2) читать постранично, страница - 3

погрузился в задумчивое молчание, его голос должен быть решающим, и это ему льстило. — Казнь или рудники, — бормотал он, лукаво поглядывая на умоляющие глаза Скула. Он важно раздул щеки и наконец выкрикнул обращаясь к чужаку: — Радуйся, смерть в пасти дракона сократит твои страдания на медных рудниках!

— Три голоса против двух, — быстро подвел итог Скул, его лицо просветлело, он благодарно посмотрел на Слима. — Увидите осужденного.

— Будьте вы прокляты! — Роберт, рыча, кинулся к столу. Один из солдат с наслаждением ударил его рукояткой меча по голове…

Когда судьи степенно и с достоинством, подобрав белые тоги, покидали зал, Слим ужом протиснулся к Скулу и заговорщицки шепнул:

— Надеюсь, мой голос стоил сто золотых?

— Зайди вечером, — краснея, пробормотал оружейник.

3

Дома Скула поджидала Селена, его единственная дочь. Он улыбнулся и раскрыл объятия, увидев, как она бежит ему навстречу.

— Оп-ля! — он поймал дочку в объятия.

— Отец, в городе говорят, что на берегу задержали человека? — Солнечные пушистые волосы растрепались, длинные пряди упали на темные, почти фиолетовые глаза.

— Мало ли бродяг можно найти на берегу после шторма? — Скул крепче прижал дочку к груди.

Она вскинула вверх глаза:

— Кто он?

Скул беспомощно обвел взглядом маленькую прихожую, отстранил дочь и устало опустился на лавку.

— Пират.

— Вы осудили его? — Селена присела рядом, поймала его ладонь.

Как она похожа на мать. С каждым годом все больше и больше.

Скул вздохнул и грустно улыбнулся:

— Да, мы осудили его и приговорили к пожертвованию.

Фиолетовые глаза отшатнулись в сторону, стали круглее и больше от гнева.

— Вы осудили его вместо меня, да?

Скул промолчал.

Селена встала, молча заходила по маленькому коридорчику, встала перед оружейником.

— Отец, его специально осудили из-за меня? Ты сделал мне отсрочку еще на три месяца? — Маленькое, худенькое бледное личико приблизилось к нахмуренному лицу Скула.

— У нас есть отсрочка, — неразборчиво пробормотал он, тяжело поднялся с лавки и прошел в небольшую полутемную комнатку, скромно обставленную нехитрой мебелью. Единственным её украшением были великолепные доспехи и оружие, развешенное по стенам. Все сделано руками старого оружейника… Скул посмотрел на стены. Когда-то он хотел облачиться в эти доспехи. Делал не для продажи, для себя. Для боя. Потом, чтоб защитить свою жену… Не смог, как не может теперь защитить свою дочь — единственная его ценность, которая осталась в этой проклятой жизни. И единственное, что он сегодня для нее сделал, — добился отсрочки, пожертвовав чужой жизнью. Через три месяца ничего не изменится и повторится все с начала…

Скул остановился перед длинным прямым мечом — таким легко перерубить любые доспехи, разрубить драконовы хрящи, он знает, ведь это он его делал и другого такого меча уже никогда больше не сделает. Сделал для себя и не отважился выйти на поединок с драконом. Скул провел пальцем по голубой, остро заточенной кромке лезвия. Трус ли я? Наверное, трус…

— Отец, ты сказал, что он пират?

— Да, — Скул виновато посмотрел на Селену.

— Как вы это установили? Он сам сознался?

— Тебе не надо знать, суд был закрытым, — Скул отвернулся, деланным, веселым голосом, потирая руки, постарался перевести разговор на другую тему: — Так, а что у нас сегодня на обед?

— Отец, он сам сознался?

— Это государственный совет, дочка, — чуть слышно добавил: — Все моряки пираты.

— И наши рыбаки, которые выходят в море, они тоже?

— Если это выгодно, то да…

— Значит, он не сознавался в пиратстве? Как он мог сам наговаривать на себя? Хорошо, откуда он?

— Издалека. Из-за Геракловых столбов. Считай, что это на другом краю мира. Его страна называется Каталан. Он чужак.

— Значит, завтра его отдадут дракону?

— Да. Ты будешь меня сегодня кормить?

— Буду. — Селена подошла к отцу. — Папа, я хочу видеть этого человека.

— Зачем?

— Хочу видеть, — упрямо повторила Селена. — Он завтра погибнет из-за меня. Теперь я знаю, что это ты настоял на этом жертвоприношении. Но ведь это убийство! — воскликнула Селена.

— И все же лучше, чем медные рудники, — защищаясь, пробормотал Скул.

— Где он?

— В королевской темнице. Ладно, я поем после, пойду схожу в мастерскую, посмотрю, что за день сделали подмастерья. — Оружейник, опустив голову, заспешил к выходу. У порога, не глядя на Селену, сказал:

— Ты сейчас пойдешь к нему?

— Да.

— Отнеси ему что-нибудь поесть и прихвати кувшин с вином… Мое любимое… Его зовут Роберт. — Скул выбежал, чтобы Селена не увидела его красное от стыда лицо.

Селена выглянула в окно: отец, ссутулясь, глядя себе под ноги, семенил в сторону мастерских, откуда доносился звон наковальни, над крышей вился густой белый дым. Селена вытерла набежавшие на глаза слезы, подняла