Чем небо темнее, тем ярче луна (СИ) [unesennaya_sleshem] (fb2) читать постранично, страница - 25

всё не нужно, Слава. Ты молодой и очень красивый. Ты чего угодно можешь достичь, если прекратишь растрачивать себя направо и налево. Ты полюбопытствовал, я пошёл тебе навстречу, и мы оба довольны результатом. Но на этом всё, — он потянулся и коротко поцеловал Владьку в губы. — Почти шесть. Я вызову тебе такси.

Владик даже выдохнуть забыл. Вот умел Зуев так: взять — и одним словом похерить всё хорошее, что уже готово было появиться. Но Владик его не осуждал. У каждого такого человека, как Зуев, завораживающего, внешне успешного, полноценного, всегда будет в душе местечко с подвалом и десятком скелетов в нём. Поэтому он приподнялся на локте, ещё раз жадно оглядел Зуева с головы до ног и попросился в душ. Засохшая сперма стягивала кожу.

Он вымылся как следует, нагло побрился навороченным станком Глеба и надел на себя вчерашнее. У него был выходной впереди и ночная смена на скорой. Он вообще не переживал об упаднических настроениях Зуева, потому что сам прекрасно знал, как всё будет на самом деле.

========== Записки неразборчивым почерком ==========

Владик очень скоро ушёл из СМП. Чувствовал вину, но чувствовал и то, что должен идти вперёд и заниматься «своим делом». Делом он выбрал спортивную травматологию и восстановление после травм. Отдел был и правда очень интересным. А ещё, как оказалось, реабилитационные центры и врачи с хорошей специализацией и опытом очень востребованы по городу. И получают хорошо.

Владик узнал от знакомых, что место ассистента у Зуева сразу же после его ухода сократили. Словно к этому давно всё шло, но Зуев как-то умудрялся выторговывать у главврача ещё и ещё немного времени. После известий очень хотелось поехать и набить морду одному голубоглазому недоеврею, но он удержался. У Владика была важная миссия. Он приручал Зуева. А для этого требовалось, чтобы тот начал скучать.

Когда от девочки из медицинского колледжа начали поступать сигналы, что Зуев ходит сам не свой и забывает тему лекции, Влад собрался, купил хорошего вина и поехал к нему.

Они чуть не подрались ещё в прихожей квартиры на Литейном. Зуев не хотел Влада пускать. Однако, тот был очень убедителен. Они едва добрались до спальни, роняя одежду на пол, и любились весь вечер и половину ночи. В тот раз Влад впервые почувствовал в себе чужой член. А ещё он взял Зуева за шею, когда трахал сзади, ощутил под ладонью острый кадык и другой рукой потянул на себя за растрепавшийся хвост. И Зуев, коротко вскрикнув, кончил от этого, растекаясь в какое-то тёплое, подрагивающее желе. Таким он Владу нравился не меньше, чем когда был недосягаемой пафосной сучкой. Именно эти грани составляли полную картину его личности. И Влад был счастлив хранить его тайну и нести ровно половину её на своих широких плечах.

Они никогда не пересекались по работе. Да и Влад стал работать и учиться по своему выбранному направлению так усердно, что у него едва ли оставалось свободное время на что-то кроме сна. Поэтому Зуев, понимающий его как никто другой, идеально подходил ему в партнёры. Никогда не пилил упрёками, только спрашивал порой, как продвигается его работа. И Влад с упоением рассказывал о своей новой баскетбольной команде — «тайная извращённая мечта врача-травматолога». Иногда советовался по сложным случаям. Потом переключался и спрашивал у Зуева насчёт его практики, потому что, ну, правда хотел узнать.

Влад отдал весь свой долг Глебу с процентами через полгода. Тот не хотел брать, Влад настаивал. В итоге, они вместе перечислили сумму благотворительному детскому фонду.

Спустя семь лет их странных отношений ушла Алла Марковна. Почти на месяц Глеб выпал из жизни, и только Влад оставался звеном, его с внешним миром соединяющим. Но он справился. Конечно, справился. Так непонятным образом Влад однажды остался ночевать и не ушёл с утра. Не оставил Глеба ни через месяц, ни через год. Хотя тот периодически пытался его выгонять и даже бил посуду, когда был особенно не в духе. Это были драгоценные воспоминания, память о которых Влад хранил в вымышленной шкатулочке с бархатным нутром у самого сердца. Зуев был совершенно не приспособлен к жизни с кем-то, кто не парализован и разгуливает голышом по квартире, допивает последние глотки любимого сока прямо из тетрапака, иногда устраивает беспорядок и может дотла сжечь яичницу, изгадив фирменную стальную сковороду. Поэтому они очень долго и упорно притирались друг к другу. Порой в буквальном смысле — только таким способом удавалось удержать шаткое мирное равновесие между ними.

Но сейчас у Влада свой реабилитационный центр для спортсменов с различными травмами опорно-двигательного аппарата, а Глеб в своей жизни почти ничего не менял — его всё устраивало и так.

И у них всё хорошо. В чём Влад никогда и не сомневался.