Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
Как ни странно, но похоже я открыл (для себя) новый подвид жанра попаданцы... Обычно их все (до этого) можно было сразу (если очень грубо) разделить на «динамично-прогрессорские» (всезнайка-герой-мессия мигом меняющий «привычный ход» истории) и «бытовые-корректирующие» (где ГГ пытается исправить лишь свою личную жизнь, а на все остальное ему в общем-то пофиг)).
И там и там (конечно) возможны отступления, однако в целом (для обоих
подробнее ...
вариантов) характерно наличие какой-то итоговой цели (спасти СССР от развала или просто желание стать гораздо успешнее «чем в прошлый раз»). Но все чаще и чаще мне отчего-то стали попадаться книги (данной «линейки» или к примеру попаданческий цикл Р.Дамирова «Курсант») где все выстроено совсем на других принципах...
Первое что бросается в глаза — это профессия... Вокруг нее и будет «вертеться все остальное». Далее (после выбора любимой темы: «медик-врач», военный, летчик, милиционер, пожарный и пр) автор предлагает ПРОСТО пожить жизнь героя (при всех заданных условиях «периода подселения»).
И да — здесь тоже будут всяческие геройства, свершения и даже местами прогрессорство (куда уж без него), но все это совсем НЕ является искомой целью (что-то исправить, сломать или починить). Нет! Просто — каждая новая книга (часть) это лишь очередная «дверь», для того что-бы еще чуть-чуть пожить жизнь (глазами героя).
И самое забавное, что при данном подходе — уже совсем не обязательны все привычные шаблоны (использовав которые писать-то в принципе трудновато, ибо ГГ уже отработал «попаданческий минимум», да и что к примеру, будет делать генсек с пятью звездами ГСС, после победы над СаСШ? Все! Дальше писать просто нет никакого смысла (т.к дальше будет тупо неинтересно). А тут же ... тут просто поле не паханное)) Так что «только успевай писать продолжение»))
P.S Конкретно в этой части ГГ (вчерашний школьник) «дико щемится» в авиационное училище — несмотря на «куеву тучу» косяков (в виде разбитого самолета, который ему доверили!!!) и неких «тайн дома …» нет не Романовых)) а его личного дома)).
Местами ГГ (несмотря на нехилый багаж и опыт прошлой жизни) откровенно тупит и все никак не может «разрулить конфликт» вырастающий в очередное (казалось бы неприодолимое препятствие) к заветной цели... Но... толи судьба все же милостива к «засланцу», то ли общее количество (хороших и желающих помочь) знакомых (посвященных в некую тайну) все же не переводится))
В общем — книга (несмотря на некоторые шороховатости) была прослушана на «ура», а интрига в финале (части первой) мигом заставило искать продолжение))
Именно на волне большого общественного подъема, в обстановке неудержимо нарастающего кризиса феодальной формации возникает в Европе и в ряде стран Американского континента просветительское движение.
Понятно, что общественный уровень и художественные приметы литературы Просвещения на таком обширном пространстве при столь различных обстоятельствах национальной жизни не могли быть совершенно идентичными. Общественные условия, национальная специфика просветительских задач объясняют появление именно на английской почве таких книг, как «Робинзон Крузо» и «Памела», а в России — «Недоросль», «Путешествие из Петербурга в Москву».
И все же в европейском и американском Просвещении отчетливо выражены и общие тенденции, характеризующие ту стадию в развитии идеологии, которая связана с общим кризисом феодальной формации.
«Восемнадцатый век, — писал молодой Энгельс, имея в виду прежде всего Европу, — собрал воедино результаты прошлой истории, которые до того выступали лишь разрозненно и в форме случайности, и показал их необходимость и внутреннее сцепление» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2‑е изд., т. 1, с. 599).
XVIII век в Европе называют «веком разума». Конечно, принципы рационализма начали утверждаться еще раньше, в XVII в., когда успехи естественных наук и математики стимулировали развитие нового учения о познании в противовес средневековой схоластике. Французскому философу XVII в. Декарту принадлежит заслуга разработки рационалистического метода познания. Именно он с уверенностью провозгласил, что разум в состоянии во всех областях знания достигнуть бесспорной достоверности.
Само понятие разума трактовалось по — разному, в острых спорах продолжался процесс преодоления традиций средневекового мышления.
Так, важным этапом в этом процессе была полемика Джона Локка с концепцией врожденных идей Декарта. Крупные успехи науки, в частности открытия И. Ньютона в области механики, астрономии, оптики и математики, способствовали материалистическому истолкованию явлений природы, расшатывали и подрывали авторитет религии. Как утверждал Джон Локк, «вера не может иметь силу авторитета перед лицом ясных и очевидных предписаний разума». И с момента выхода в свет основного труда Локка, «Опыт о человеческом разуме» (1691), можно условно датировать начало Просвещения в Западной Европе. Масштабы его влияния на европейскую мысль — на писателей разных направлений были огромны, ибо он затронул именно те вопросы, которые приобрели важность и значение в XVIII в. Его учение о том, что во всех людях заложены задатки для разных форм деятельности, было направлено против любых сословных привилегий. Если нет «врожденных идей», то нет и людей «голубой крови», претендующих на особые права и преимущества. Его мысли о воспитании человеческой личности и роли общественной среды в этом процессе легли в основу многих философских, социологических и педагогических концепций XVIII в. Как справедливо отметил Г. В. Плеханов, проблема влияния среды на человека и способности разумного человека воздействовать на окружающую среду стали не только предметом суждений почти всех просветителей XVIII в., но и источником острых споров и даже конфликтов среди них.
Но почти не было споров о том, что если человека формирует опыт, то это должен быть разумный опыт, ибо разум — главный критерий истины и справедливости. «Религия, понимание природы, общество, государственный строй — все было подвергнуто самой беспощадной критике; все должно было предстать перед судом разума и либо оправдать свое существование, либо отказаться от него» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2‑е изд., т. 20, с. 16). Одновременно, хотя и неоднозначно, разрабатывалось понятие Природы; во второй половине XVIII в. в европейских странах критика односторонности рационализма воплощалась в утверждении естественного чувства, как бы подсказанного самой природой, вызвав к жизни новое литературное направление — сентиментализм.
Таким образом, европейские просветители в своем представлении о человеке исходили из определенной нормы (будь это разум или природа), и для литературы того времени характерно неповторимое единство утверждения этой нормы и отрицания всех сторон жизни, идей и человеческого поведения, которые ей не соответствовали. Это единство отрицания и утверждения объединяет художников — просветителей разных художественных направлений (в том числе классицизма и сентиментализма).
Отрицаются Средневековье, сословное неравенство, авторитет церкви и схоластические формы идеологии; провозглашаются новые философские, социальные и нравственные принципы. И хотя речь идет об установлении буржуазного строя, в этом не было «своекорыстной защиты интересов меньшинства». «Напротив… — отмечает В. И. Ленин, — они совершенно искренно верили в общее благоденствие и искренно желали его, искренно не видели (отчасти не могли еще видеть) противоречий в том строе, который
Последние комментарии
1 день 1 час назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад