До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее
подробнее ...
впечатление.
Первые две книги, даже третья, развивались хорошо и не спеша, держа интригу. Но потом что-то случилось: автор как будто пытался закончить как можно скорее, игнорируя многие моменты, что привело к множеству вопросов и недопониманий. Как Аксель выжил? Почему отступил Хондар и что с ним теперь? Как обстоят дела в Империи после победы, ведь один из главных членов Тайной Стражи оказался предателем? Что мешало Сикху сразу избавиться от Акселя, как только тот лишился части души? Что двигало Августом, что такого произошло между им и владыкой Грехов? Второстепенных вопросов у меня ещё больше. Несмотря на крутой сюжет и мир, многое написано словно на скорую руку и слишком скомкано.
Например, в Эльфийском лесу явно были недовольны браком, и однажды даже было покушение на ГГ. Почему попытки не продолжались, ведь Аксель действительно приносил много проблем эльфам, особенно после смерти их бога? Или встреча в нижнем мире с богом демонов, который сказал, что их встреча не последняя. Но в конце Аксель становится смертным и лишается своей силы, и они уже точно не встретятся. Почему были выкинуты Лилиш и Шальда? Если первую убили, то вторая жила в поместье и была действительно полезной, но что с ней по итогу случилось, не ясно.
Короче говоря, слишком много недосказанностей. Многие интересные арки начались, но такое чувство, что автору становилось лень их продолжать до логического конца. Самый яркий пример — бизнес Акселя в лице корабельной верфи. Он встретился в темнице с отцом одного из своих гвардейцев, поговорили о контракте, и на этом всё закончилось. А дальше что?
Теперь к другим вещам, которые подпортили впечатление. Эмоции всех девушек, боевые заклинания, эротика — почему всё это одинаковое? Каждая девушка "прикусывает губу", "мурлыкает". Эти слова повторяются слишком часто. Заклинания тоже разочаровали, они не менялись и застыли на уровне первого года обучения в академии. Аксель ничего не умеет, кроме воздушных стен и чёрных сфер. А про бедняжку Тирру вообще молчу: всё, что она могла — это создавать огненные шары. Где разнообразие? С эротикой всё точно так же. Местами она была в тему и действительно добавляла шарма, но иногда хотелось пропустить эти сцены, потому что они вставлялись в неподходящие моменты и были абсолютно одинаковыми.
Почему Акселя почти всегда окружают только девушки? И большая часть его гвардии — тоже девушки. Спасибо, что хоть Корал был, но его арка тоже не до конца раскрыта. Можно было бы много чего увлекательного с ним сделать, ведь он получился интересным персонажем.
Я мог бы написать ещё много чего, но боюсь, что отзыв выйдет слишком длинным. Единственное, что хочется добавить в конце, это про суккубу Тирру. В начале она была просто прелесть, умная, сильная, ценная единица в отряде. Но под конец она стала беспомощной обузой и вызывала раздражение, ведя себя как ребёнок. В начале за ней такого не наблюдалось, что обидно, ведь как персонаж она мне больше всех нравилась.
В общем, автору есть куда расти и стремиться. Потенциал хороший, и надеюсь, что когда-то будет продолжение этой увлекательной истории, которое расставит все точки над "и".
Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
императора, а о его заинтересованности в их военной и дипломатической помощи для борьбы с сельджуками. В конечном счете явное несоответствие претензий на роль главы ойкумены, которые сохранила Византия и после Манцикерта и которые в духе ойкуменической доктрины по-прежнему определяли принципы и методы ее внешней политики, с реальными возможностями империи во внешнеполитическом плане привело к известным изменениям в средствах и методах этой политики, но не к отказу от ее глобальных целей.
Анализ международных отношений на Ближнем Востоке на протяжении 1071–1176 гг. убеждает в том, что хотя колоссальные этнические, политические и социальные изменения в данный период были обусловлены рядом как внутри — так и внешнеполитических факторов (сельджукское завоевание, крестовые походы), но темп, масштабы и последствия этих изменений зависели от конкретного хода борьбы между государствами региона, от соотношения сил на международной арене. Как следствие, при изучении ближневосточной политики империи и ее соседей необходимо учитывать не только постоянно менявшийся баланс сил между ними, но и процесс развития оказывавших на него прямое или косвенное воздействие международных отношений в регионе в целом. В этой связи основополагающим принципом подхода к исследованию проблемы является принцип марксистско-ленинской методологии: «Брать не отдельные факты, а всю совокупность относящихся к рассматриваемому вопросу, фактов без единого исключения» [2, 351].
Комплексный подход к ближневосточной политике Византии оправдан состоянием источников и историографии. Источники эти многочисленны и разнообразны. Традиционна и группировка их по этнокультурному признаку.
Из византийских источников единственным трудом, освещающим внешнюю политику Византии 80-х годов XI — 220-х годов XII в., является «Алексиада» Анны Комниной. Дочь основателя династии Комнинов, будучи в опале, в период правления своего брата Иоанна II (1118–1143), написала жизнеописание отца — Алексея I (1081–1118). Хронологические рамки работы принцессы несколько шире, так как она описала и сельджукское завоевание Малой Азии в 50–70-е годы XI в. Широко используя информацию участников событий (Иоанна Дуки), записки своего мужа Никифора Вриенния [см. 3], документы императорского архива (текст договора императора с князем Антиохии Боэмундом Тарентским, переписка Алексея I), Анна подробно описывает войны императора в Малой Азии и на Балканах, его взаимоотношения с участниками первого крестового похода, образование государств крестоносцев и последующую политику Византии в их отношении. При богатстве информации данных разделов «Алексиады» их хронология временами предельно запутана и сбивчива, особенно в разделах, посвященных истории Румского султаната, а также событиям рубежа XI–XII вв. [см. 95, 45–56]. Тем не менее византийско-румские отношения до 1118 г. известны нам лишь по труду Анны Комниной, так как параллельные источники румского происхождения отсутствуют, а сирийские освещают лишь события на восточных границах султаната.
Труду Анны Комниной присуща известная тенденциозность, связанная с самим его характером — панегирическим описанием деятельности императора как спасителя и восстановителя империи ромеев. В то же время, даже учитывая, что «Алексиада» писалась в 30–40-е годы ХИ в., когда Анна находилась в опале, точка зрения византийской принцессы на те или иные события во многом совпадает с официальными воззрениями правящих кругов Византии [97, 152–172].
Труды Иоанна Киннама и Никиты Хониата посвящены войнам Иоанна и Мануила Комнинов на Ближнем Востоке, в Италии и на Балканах. Исследователями отмечено, что работа Киннама, сохранившаяся в единственной рукописи, была использована Хониатом при написании своего труда [81, 5–6]. В то же время он обращался к иным источникам, создав оригинальное произведение, в котором оценка деятельности императоров (особенно Мануила) не совпадала с мнением его предшественника. Хотя оба источника более или менее последовательно освещают ближневосточную политику Византии, использование их затруднено тем, что датировка событий здесь является скорее исключением, нежели правилом. Это вынуждает, при отсутствии параллельных источников, для отдельных этапов ближневосточной, и в частности малоазийской, политики империи реконструировать их хронологию лишь гипотетически (даты малоазийских походов Иоанна II в 30-е годы). Известную помощь в этом могут оказать документальные источники, не только византийские, но их количество невелико [см. 10, 42–43; 40, 77; 188, 298–303]. Ряд деталей, отсутствующих у Киннама и Хониата, содержится в произведениях Продрома [см. 4; 11; 12; 13].
Из сирийских источников наибольшее значение имеет «Хроника» Михаила Сирийца, яковитского патриарха в 1166–1199 гг., свидетеля и участника многих описываемых событий второй· половины XII в. Михаил писал «всемирную историю», ранние части которой компилятивны. Наибольшую ценность имеют 15–17-я книги его труда, в
Последние комментарии
1 день 7 часов назад
1 день 16 часов назад
1 день 21 часов назад
1 день 23 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 4 часов назад