Несобранная проза [Михаил Алексеевич Кузмин] (fb2) читать постранично, страница - 2

ведь я знаю его увлечения! После этого он еще быстрее покатился, ночевал на улицах, по три дня не обедал, с матерью уже давно не живет. Милая Катя, я даже не знаю наверное, не воровал ли он. Теперь письма прекратились, он, очевидно, погиб. А я-то знаю, какой он, какой милый и благородный! И я не могу себе представить, что бездомный хулиган (может быть, пьяный, может быть, вор!), – тот маленький Чарли, которого я так любила целовать и который так похож на девушку!

Катя молча сжала руку англичанки, и так они просидели некоторое время. Мисс Вуд не плакала, она смотрела перед собою длинными темными глазами, словно видя зеленый Виндзор, маленького белокурого мальчика, бегущего от быка, а сама мисс ждет с палкой, тоже еще в коротком клетчатом платье; их комнаты в Лондоне, дешевые места в театре; Чарли чистеньким молодым человеком. Потом туман, слякоть, фонари, полисмены, белокурый хулиган с поднятым воротником, руки в карман… Магазинная барышня… Наверное, накрашенное безнравственное созданье… Кудрявая, рот до ушей, неприлично хохочет и строит глазки покупателям и прохожим.

– Не надо задумываться, милая мисс. Может быть, все и устроится. Мне вас очень жалко. Если бы я могла что-нибудь сделать!..

– Спасибо! – еле слышно ответила англичанка и вышла из комнаты.

На следующее утро мисс Вуд была как всегда, но Катя с особой нежностью пожала ей руку. Время от времени девушка спрашивала: «Не пишет?» – и получала всегда один и тот же отрицательный ответ. Мисс даже как-то успокоилась после признания, не плакала, только временами задумывалась.

Однажды перед вечером Катя позвала мисс Вуд в кинематограф. Было скучно в ясные сумерки сидеть за еще непромытыми окнами, когда на улице проходили люди, казавшиеся по праздничному праздными, и апрельское вечернее небо еще не темнило своей нежной зелени.

Англичанку взволновала длинная драма с сыщиками. И когда, наконец, мошенник был сброшен благородным сыщиком с корабля, куда он спустился с аэроплана, мисс, вздохнув, прошептала:

– Может быть, и его ждет такая же участь.

– Не надо, мисс, так думать! я уверена, что ваш брат не мошенник.

Англичанка пожала в темноте Катину руку и стала смотреть, как в синемонатюре шелковые лошади вертели радужными хвостами, ползали бабочки, увеличенные до размеров кареты, и тёмно-красные внутренности разрезанного граната почти пугали своею сочною массою. Наконец, показались английские войска дома, в Бельгии, в походе, за играми, за едою. Мисс не выпускала Катиной руки, все крепче ее сжимая. Наконец, громко сказала: «Да здравствует королевская армия!» В нескольких местах раздались аплодисменты, и оркестр начал «Rule Britania». Катя так смутилась, что была рада выйти из зала, пока еще не зажгли света. В передней она заметила, что англичанка плачет.

– Я не знала, что вы – такая патриотка!

– Что? Патриотка? Да, я патриотка, но я не от этого. Я так счастлива, Катя! Ведь я видела его, Чарли!

– На картине?

– Да, в рядах армии. Теперь я знаю, что он не пропадет. Я так счастлива!

– А вы не могли ошибиться?

– Нет, нет! Я сейчас его узнала. И потом был отличительный признак: у него выше коленки была дырка на штанах. Тут я окончательно убедилась, что это он. Он такой увлекающийся, а меня нет, следить за ним некому, так и ходит рваный. Не будет же его магазинная дрянь зашивать ему платья. Нет, это – Чарли!

Подходя к дому, Катя проговорила:

– Знаете, мисс, когда кончится война, познакомьте меня с вашим братом. Мне очень понравился его отличительный признак, я сама такая же! Но у русских это, может быть, от неряшливости или от лени, ну, а если англичанин ходит с дыркой, значит, у него богатая фантазия и увлекающаяся натура.

– Да, Чарли – милый человек. Он не мог пропасть. Как я могла это думать?! Спасибо, милая Катя, что вы меня поддерживали.

Прогулки, которых не было

I.

Если принять за правильное известное положение старинных и новых оккультистов, что человек есть малый мир, где различные соотношения составных физических элементов совпадают таинственно и точно с распределением природным, то могут показаться не чрезмерно странными и географические мнения Ильи Васильевича Шубкина. А, между тем, эти географические мнения были более, чем парадоксальны, кому-нибудь, пожалуй, показались бы бреднями, измышлениями совершенно неуравновешенного ума, просто глупостью. Дело в том, что вышеупомянутые соответствия он перенес на географические данные и утверждал, что как в самой небольшой каморке (даже коробке) есть север, юг, восток и запад, так в любом городе (он говорил, собственно, об одном Петрограде, будучи столичным жителем, но, конечно, это утверждение распространялось и на всякие города, даже самые незначительные) можно найти Европу, Азию и Африку, Францию, Россию, Египет, Англию и Китай. Понимая это предположение несколько механически, он разделил на равные квадраты карту вышеназванных трех частей света и большого плана города. Получились курьезы, вроде того, что Сенная площадь