Драконий Оберег (СИ) [Ольга Павловна Цокота] (fb2) читать постранично, страница - 2

Марьяга.

   - Вот то-то и оно, - понурился Лель, - сбился я с пути. Думал, напрямик лесочком быстрее, да заплутал и случайно вышел к вашему дому, - паренек при этом так взглянул на Еленку, будто хотел сказать, вовсе не случайно к вам попал, дескать, судьба меня сюда привела.

   Горын все приметил, поскучнел:

   - Ладно, если так, помогу, выведу тебя, гусляр, к дороге.

   - Как же так, тятенька, - всполошилась дочка, - до дороги даже лесом сколько идти ведь! Лишь в темень до нее дойдете, а там ведь ночью волколаки бродят. Что же вы человека на смерть им ведете!

   Мать ее локтем в бок, не помогает. Вот такая беда, когда дочка на выданье, а вокруг никого на примете. Каждый захожий гусляр девчонке голову кружит.

   Сдвинул Горын кустистые брови:

   - Что ж, пусть у нас заночует, негоже гостя взашей гнать. Постели ему мать на одном из больших ларей в сарае амбарном.

   - Там же мыши, - пискнула девица.

   - Не съедят, - отрезал отец и добавил c холодком, - Баюна к нему запустим, тот всех мышей распугает, а то в избе ему и делать то нечего, в горнице их не водится, разве что в сени поиграть с Васильком бегают.

   Ночь прошла тревожно. Отец и мать глаз не смыкали. Еленку одну даже "до ветру" не выпускали. Только все же поутру, шагая через лес, к большому торговому тракту, Горын приметил, что незваный гость с трудом скрывает оживление, и глаза его не печалью светятся, а сияют радостью и надеждой.

   Воротившись домой, дракон проверил схоронку. Бесценный оберег лежал на своем месте.

   Тут бы и успокоиться, но нехорошее предчувствие не оставляло Хранителей. И точно, к вечеру снова нежданные гости на пороге.

   Тощая слепая бабка с трудом поднялась на крылечко. Одной рукой клюку свою сжимает, за другую девчоночка лет пяти уцепилась. Не поймешь, кто кого ведет, кто кому опора. Обе вымокли под послеполуденным дождем. Босые ноги посинели от холода.

   Совсем закручинился Горын. Этих-то никак в амбар на ночь не отправишь. Не по-людски это. Да, и драконово сердце не даст так поступить. Почем знать, может это вовсе не злонамеренные Калики Перехожие, а самые себе обычные несчастные побирушки.

   А вот Василечек новым гостьям обрадовался. Точнее - младшей из них. Давно не случалось ему с маленькими детьми играться. Трудно ведь такому крохе в семье, где братья и сестра много старше него.

   Только девчушка все дичилась. Забралась на печку, куда сердобольные хозяева бабульку ее определили, и ни ногой оттуда. Так бы и просидела все время под боком у слепой бабки. Но Василек все же улестил ее, поволок в сени мышиную норку показывать. Хорошо у него получалось с грызастыми ладить. Баюн на него даже злился из-за этого. Но маленькая нищенка кота приласкала, успокоила. Так что мышиное представление смотрели вместе.

   И малышка напоследок так расшалилась, что хотела мышат даже в избу на показ вывести. Только Василек не согласился, нечего грызунишкам в горнице делать, да и не могут они туда сунуться, тятенька супротив них какую-то пугалочку там придумал, чтобы до сала с маслицем, муки лакомой и сахарной головы не сумели добраться. Тут Баюн, распушив усищи, мяукнул, то ли поддакивая малому, то ли, посмеиваясь над его речами. Вовсю разошлись ребятенки. Под вечер затеяли еще и в салочки играть. Девчоночка хохотушкой оказалась. Даже, когда у ларя с мукою с Васюткой вместе споткнулись и по полу кубарем покатились, колокольчиком заливалась.

   Утром Марьяга на прощанье не только корзинку еды убогим приготовила, но и кой-какую обувку им дала, чтобы ноги поберегли. А как только дверь затворилась, поторопились они с Горыном к заветной схоронке. И опять вздохнули с облегчением: все на своем месте.

   День-другой прошли спокойно. А на третий вновь подогнулись курьи ножки избы, вновь заскрипела калитка, вновь застучала деревяшка по вымощенной камнем дорожке. И бравый, потрепанный жизнью и боями солдат с деревянной ногою ступил на порог.

   Этого самого бывшего гвардии рядового Никтина на ночлег определили на сеновал. Хоть и увечный, а в походной жизни ко всяким условиям привык и приноровиться умел ко всему. Да только, к большой досаде Хранителей, он едва ли не целый день в избе проторчал. И коту Баюну поначалу этот гость никак не гляделся. Котище и сам поболтать мастак, а тут служивый, у которого рот не закрывается. Правда, потом толстый Баюнище разлегся на коленках служивого, позволил себя за ушком почесать.

   Ну, а молодые Горынычи солдатские побасенки слушали с восторгом.