Я пришёл дать вам волю. Любавины [Василий Макарович Шукшин] (fb2) читать постранично, страница - 5
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
…Купалась дочь астаринского Мамед-хана с нянькой. Персиянки уединились и все на свете забыли – радовались теплу и воде. И было это у них смешно и беззащитно, как у детей. Казаки подошли совсем близко… Степан выпрямился и гаркнул. Шахиня села от страха, даже не прикрыла стыд свой; нянька вскрикнула и обхватила сзади девушку. Степан смеялся беззвучно; Фрол, улыбаясь, пожирал наголодавшимися глазами прекрасное молодое тело шахини. – Сладкая девка, в святителя мать, – промолвил он в нежностью. – Сердце обжигает, змея. – Ну, одевай ее!.. – сказал Степан няньке. – Или вон – в воду. Чего расшиперилась, как наседка! Старуха не понимала; обе со страхом глядели на мужчин. – В воду! – повторил Степан. Показал рукой. Молодая и старая плюхнулись в воду по горло. – Зря согнал, – пожалел Фрол. – Хоть поглядеть… – Глазами сыт не будешь. – Нехристи, а туда же – совестно. – У их бабы к стыду больше наших приучены. Грех. – Такая наведет на грех… Ослепну, не гляди! Женщины глядели на них, ждали, когда они уйдут. – Что? – непонятно, с ухмылкой спросил Фрол. – Попалась бы ты мне одному где-нибудь, я бы тебя приголубил… Охота, поди, к тятьке-то? А? Старуха нянька что-то сказала на своем языке, сердито. – Во-во, – «согласился» Фрол, – тятька-то ее – бяка: бросил доченьку и – драла… – Будет тебе, – сказал Степан. – Купайтесь! Пошли. Два дозорных казака на бугре, в камнях, тоже забыли про все на свете – резались в карты. На кону между ними лежали золотые кольца, ожерелья, перстни… Даже шаль какая-то дивная лежала. Игроки – старый, седой и совсем еще молодой, почти малолеток, – увлекшись игрой, не услышали, как подошел Степан с Минаевым. – Сукины дети! – закричал над ними Степан. – В дозоре-то? – Да кто ж это так делает, а?!. – подал голос и Фрол. Молодой казачок вскочил и отбежал в сторону… Старик, понурив голову, остался сидеть. Весь он был черный от солнца, только борода пегая да голова седая. Он пригладил черной сухой рукой волосы на голове. – Чей? – спросил Степан молодого. – Федоров. – Зовут? – Макся. – Знаешь, что за это бывает? В дозоре карюжничать… – Знаю. – А пошто побежал? От меня, что ли, убежать хочешь? – Прости, батька. – Иди суда! Казачок медлил. – Ну, я за тобой гоняться не буду, на кой ты мне нужен. Снимай штаны, старый, тебе придется ввалить, раз молодой убежал. Раз ему не совестно… – Эхе-хе, – вздохнул старый и стал снимать штаны. – Смолоду бит не был, дак хоть на старости плеть узнаю. Не шибко старайся, Степан Тимофеич, а то у тебя рука-то… Степан краем глаза наблюдал за молодым. Тот подумал-подумал и вернулся, распоясываясь на ходу. – Напаскудил и в бег? – сказал Степан. – Плохо, казак. От своих не бегают. Чтоб ты это крепко запомнил, – вложь ему, Микифор, полста горячих. А с тобой как-нибудь сквитаемся. – Ложись, Максимка, всыплю тебе, поганец, чтоб старых людей не дурачил, – обрадовался Микифор. – Обыграл? – полюбопытствовал Степан. – Всего обчистил, стервец! – Молодец! Не хлопай ушами
Последние комментарии
6 минут 34 секунд назад
7 минут 41 секунд назад
25 минут 23 секунд назад
28 минут 49 секунд назад
30 минут 12 секунд назад
32 минут 54 секунд назад