Лахесис [Татьяна Полозова] (fb2) читать постранично, страница - 2

скривился.

– Мне почем знать. Короче, этот Моррис, прибыл в Штаты три года назад из Марокко. Сразу попал в группу генерала Трэвиса, который как раз и занимался разработкой новой программы по контролю над вооружением.

– Все равно мы к этому, какое отношение имеем? Их зарезали ритуальным ножом семнадцатого века? – Предположила Кет, посмотрев на фото.

– Не мы, Кетрин, а ты.

Робинсон подняла удивленные глаза на Питера и наклонила голову, ожидая продолжения.

– Вернее твой отец.

– Марлини, я же просила тебя не лезть в это болото. – Проскрежетала Кет. – Оттуда все равно не выбраться.

Питер хлопнул руками по бедрам.

– Кет! Не ты ли говорила мне, что твоего отца подозревали в предательстве? Что его убрали, потому что он перестал подчиняться?! Неужели ты не хочешь знать правду?!

Кетрин вскочила со своего места и отошла к стене.

– Не хочу, Питер! Не хочу! Ты сам сказал: он мой отец и это превыше всего! Мне все равно, в чем его подозревал Гордон или кто-то еще.

– Может, ты просто боишься, что его слова окажутся правдой?

Марлини пожалел о сказанном еще до того, как начал говорить, но остановится не мог.

– Неужели, имя Чарльза Робинсона в списках проекта «Лахесис», чем бы они не занимались, не значит ничего? Он ведь не был коллекционером артиллерийских установок, как я помню.

– Остановись, Марлини. – Угрожающе прошипела Кетрин. – Остановись сейчас же.

– Упрекнешь меня в нечестности? – И не думал подчиняться Питер. – Но я как раз хочу узнать правду! И я хочу знать, почему Гордону она стала известна еще раньше? Как министерство обороны привязано к этому?

– Они контролировали поставки оружия на Восток. – Пробормотала Кет. Она опустила голову, часто моргая, смиренно смотря в пол и теребя ручку.

– Чарльз Робинсон был участником той войны! – Ядовито отметил Марлини.

Кетрин оторвалась от стены и подошла максимально близко к Питеру.

– Марлини, кто тебе сказал, что мы должны этим заниматься? Это вопрос ведомства министерства обороны, в крайнем случае, отдела контрразведки. Ты стал контролирующим агентом? С каких вдруг времен?

Она уставилась на него, прожигая дыру между глаз, ловя каждое движение зрачков.

– Теренс поручил мне это дело. – Теперь была очередь Питера замолчать и потупить взгляд.

– Но что мы расследуем? – Отвлек коллег Оливер.

Марлини и Робинсон разом повернулись к Ноллу, и Кет перевела глаза на Питера.

– Полковник Моррис убит вчера утром в своем кабинете, который охраняется лучше, чем хранилище в Федеральном Резервном Банке.

– Военные допустили рядовых агентов ФБР до расследования убийства их человека? – Недоверчиво переспросил Оливер.

– Теренс выбил нам это дело по своим каналам. Он непрозрачно дал мне понять, что это необходимо именно нам. – Марлини прикоснулся пальцем к лацкану пиджака Кетрин.

Она смиренно оглядела мужчин и опустила глаза. Внутри она знала, что Питер был прав: правда должна была выйти наружу. Она больше не могла прятаться в тенях лжи.

***

На улице стояла духота и такая влажность, что у меня вся экипировка до исподнего промокла еще в вертолете. Нас выкинули в Сайгоне, дав последние инструкции перед прибытием в штаб. Мой сержант был низким и худым парнем двадцати восьми лет, с поперечным шрамом во все лицо и обожженной левой щекой. Он говорил громко и отрывисто, глотая воздух между предложениями, и морщился так, будто ему в рот муха залетела.

Новобранцев приняли холодно и отслужившие уже несколько месяцев «старики», считавшие последние дни до дембеля, смотрели на нас со смешанным чувством презрения и жалости. Каждый из них видел в нас себя и ловил разницу, произошедшую с ними за время пребывания во Вьетнаме. Думаю, они поначалу нас и ненавидели за то, что когда сами были такими же, как мы и уже никогда такими не будут. Не будем.

316 взвод, в котором мне довелось служить до 1972 года, контролировал границу с Камбоджей и нас на вертолете перекинули туда. И мы ждали еще часов девять, когда группа разведки с лейтенантом Фарето вернется из вылазки против партизан, чтобы, наконец, получить инструкции.

Вместе со мной, новобранцами были чернокожий девятнадцатилетний парень Фрэд Лайнус, который все время что-то записывал в свой тонкий потрепанный блокнот без обложки; Люк Джарвис – высокий, крепкий техасец, который мог бы буйвола завалить одним ударом кулака; Саймон Николс – смазливый маменькин сынок, по злой иронии, попавший на войну, и вечно распускавший слюни, вспоминая свою мамочку.

Нас закинули в казармы и дали время освоиться перед тем, как нас примет офицер. Если вы думаете, что я злился на этих парней, загорелых и вечно блестящих от пота во влажных, плохо проветриваемых спальнях, с обветренными, сморщенными лицами, вечно нахмуренных, даже когда они улыбались. Вы ошибаетесь. Я никогда не вспоминал ни одного из них дурным словом.

– Отлично, парни, если вы мечтали о летнем лагере, то