Месяц ковша [Анатолий Иванович Горло] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (16) »
На двери надпись: «Кружок ликбеза. Ведет культармеец К. Гангур». — Мы-а… мы-а, — слышится из-за двери хриплое мычание. Это Тома Виеру силится прочесть написанное на доске слово «мама». Культармеец Константин Гангур покровительственно улыбается: — Правильно. А теперь все эти буквы надо прочесть вместе. Тома Виеру напряженно думает, затем выпаливает: — Мыамыа! — Допустим, — говорит культармеец. — И что означает это ваше «мыамыа»? — Мать, наверно, — неуверенно отвечает Тома Виеру. — Ну, так нельзя, товарищи, — злится культармеец, — тут и петуху должно быть понятно, а вы… Ма-ма! Вот что написано на доске! Ясно? — Я же так и сказал, — оправдывается Тома Виеру. — Вы сказали «мать». — Не один черт? — недоумевает ученик. Константин Гангур размашисто пишет мелом «папа» и обращается к Томе Виеру: — Читайте! Ну? — Пы-а… пы-а… — А теперь слитно! Ну, смелей! — Па… па… — осторожно выдавливает из себя Тома Виеру. Константин Гангур ободряюще кивает. — Вот-вот. А теперь все вместе! Тома Виеру набирает воздуху и выпаливает: — Папаша! Культармеец Гангур как подкошенный падает на стул. Затем цедит сквозь зубы: — Это вредительство.
Солнце еще не взошло над холмом, а на склонах вовсю кипела работа: виноградари обновляли колья, подвязывали лозу. Константин Гангур неумело орудовал топором, заостряя колья, и время от времени поглядывал в сторону Томы Виеру, который рубил колья из веток. Не спорилась работа у культармейца, и он с завистью смотрел, как легко, словно играючи, трудится его тесть. К ним подошла Фросика. Живот у нее вздулся, и ходила она теперь вперевалочку. Она нагнулась, чтобы взять связку кольев, но Константин остановил ее: — Не надо, я сам принесу. Их взгляды встретились. — Оставь ее, — послышался властный голос тестя, — пускай тащит, рожать легче будет. Константин сверкнул глазами в его сторону, но тесть даже головы не поднял, продолжая короткими точными ударами обрубать ветви. Фросика подняла вязанку, потащила ее к винограднику. Константин опять замахал топором. Затем выпрямился, прислушиваясь к непонятному гулу, напоминающему отдаленные раскаты грома. Взглянул на тестя, тот тоже перестал стучать, слушал… …Со склона холма в лощину бежали люди и что-то кричали. Наконец из общего шума вырвался и донесся до них пронзительный крик: — Война-а! Война, люди добрые! Отшвырнув топор, Константин побежал к винограднику искать жену. Наперерез ему, с вершины холма, брызнули первые лучи солнца. Гул нарастал, заполняя все небо, прямо на него неслись, спотыкаясь и падая, люди с перекошенными лицами, и Константин невольно замедлил шаг: виноградный холм с солнечным диском на макушке теперь напоминал проснувшийся вулкан. Тома Виеру все еще мешкал, раздумывая, стоит ли продолжать работу, и, решив, что не стоит, аккуратно завернул в мешковину оба топора и с ними под мышкой затрусил по склону. …Под кустом стонала Фросика. Рядом на коленях стоял Константин, с немым ужасом глядя на жену. — Сбегай за фельдшерицей! — услышал он за спиной голос тестя. Константин не двигался. Широкая ладонь Томы Виеру, как лопата, огрела его затылок. Он повалился на бок, вскочил, готовый броситься на тестя, но только прорычал и побежал вниз, к селу.
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (16) »
Последние комментарии
1 час 2 минут назад
1 час 40 минут назад
1 день 15 часов назад
1 день 17 часов назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 8 часов назад