Спасатель [Сергей Александрович Соловьев] (fb2) читать постранично, страница - 20
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Плыла лодка. Паша стоял на корме. Привычно толкался веслом Лева Бадейкин. Оля сидела, повернувшись лицом вперед: «Снег, — молча изумлялась она, — какой он, оказывается, белый. Я про это забыла. И до чего светло вдруг. Глядеть больно. Светло и чисто. И еще тихо. И, значит, все еще может сбыться. Совсем по-другому. Вот как снег…». Инструменты сложены на дне, Лева набросил на них куртку. Лодка шла бесшумно. Бесшумно, как первый снег.
Электричка. В тамбуре стоят Ася и Виля. Стекол в дверях еще не вставляли. Мимо проносятся реки, луга, стога. Бело. — Папа, — спрашивает отца маленький мальчик в другом углу тамбура, — отчего это дядя молодой, да лысый? — показывает на Вильку. Ася улыбается. — Он плохо себя вел, — подумав, отвечает папа, — и его обрили, в милиции… Виля тоже улыбается. — Совсем природа озверела, — удивляется он, — в сентябре — снег… Деревья, реки, трава — все мимо, мимо…
Отзвенел звонок. Лариков шел длинным школьным коридором. То счастливое ощущение света и внезапной легкости все не покидало его. Он вошел в класс. Толпились у окон. Кто-то оглянулся. — Глядите. Андрей Николаевич, снег выпал. Лариков написал на доске мелом «Тема»… и поставил две точки. Мел раскрошился в руке… — Хотите, — неожиданно для самого себя спросил вдруг он. — Хотите, вам стих прочту?.. — Чей? — откликнулся кто-то. — Не важно — чей, важно — какой… — Валяйте, — разрешил кто-то, и класс хохотнул. Лариков сказал просто, не так, как стихи читают: — Меняют люди адреса, переезжают, расстаются. Но лишь осенние леса на белом свете остаются…
— …Останется — наверняка в тумане белая река, — подхватили на острове, а Пашины штаны светились, и флейта у губ. На рыжую траву ложился снег, а неоглядная вода вокруг была черна.
Грянул марш, как песни той нежданное продолжение. Далеко в озеро уходил портовый пирс. У пирса стоял катер. Играл духовой оркестр ветеранов. Призывники грузились на катер. Снова пели, плакали, смеялись. — Знаешь, — сказал Виля Асе. — У меня, может, лучше этой ночи уже, наверное, в жизни и не будет ничего… Ася не ответила. Взяла руками его голову и поцеловала. Вокруг кричали, смеялись, пели, целовались… И вот старшина уже вел его сквозь толпу за локоть. Виля оглядывался. Гремел марш. Коля Вараксин с камерой возвышался посередине толпы. Оператор следил за Вилькиной панорамой, а Коля переводил фокус. Ася пыталась пробиться ближе к катеру, но там уже с грохотом убирали сходни, а за бортом, белесая, бурлила вспененная винтом вода, дрожала катерная обшивка, звенела металлом, урчал мотор. Марш длился. Катер отходил. Сбившись в кучу, они стояли на корме, глядели как отделяются от них и берег, и пирс, и дорогие лица. Вот уже город возник вокруг. Прибрежные его улицы, маленькие площади и дома. Телевышка, алые огни, глухое мерцание соборных куполов — возлюбленное их на белом свете место. Тихо падает снег и кое-где уже остается лежать… Первый белый снег этой осени.
Последние комментарии
35 минут 59 секунд назад
37 минут назад
2 дней 19 часов назад
2 дней 19 часов назад
2 дней 19 часов назад
2 дней 19 часов назад