Снова ты (СИ) (ознакомительный фрагмент) [Нина Михайловна Хитрикова] (fb2) читать постранично, страница - 13

кольнуло меня где-то в области солнечного сплетения.

— Кого?

— Трофимова. Объявился, наконец. — Звук этой фамилии всколыхнул во мне запретные воспоминания, тщательно сдерживаемые все это время. — Он про тебя спрашивал.

— Что ему нужно было? — Я старался не подавать виду, что меня приводит в неописуемую ярость само упоминание этого человека, и сидел ровно, держа в руках мобильник.

— Если дословно: «Передай привет Кирсанову. Скажи, что это все было из-за Алинки. Можешь также ему передать, что я счастлив. Это уж точно стило разбитой губы и сломанного носа. Его маленькая подружка оказалась такой доверчивой. А Игорь непроходимым тупицей. Но все сложилось, как и было задумано. Всего-то и нужно было пару раз сказать о неверности его подружки и подстроить жаркую сцену, подмешав в сок легкий наркотик и точно зная, когда он придет…»

Раздался хруст. В руках я с удивлением обнаружил останки своего смартфона, согнутого почти напополам, и мелкое крошево, на месте экрана.

— Сууука!

Кабан в изумлении смотрел на меня. А я жалел, что не убил тогда Трофимова.

Теперь-то ничто не могло меня удержать так далеко. Только бы не было слишком поздно.

У меня не было определенного плана, да вообще никаких конкретных мыслей, как ее вернуть. Не могу же заявится к ней на порог со словами: «Прости меня, любимая. Я все знаю» Бред! В лучшем случае она тут же спустит меня с лестницы, а в худшем… посмотрит равнодушно. Самое сложное — держаться в стороне и не подходить к ней, терпеть, ждать, пока не смогу придумать, как ее вернуть.

После первой встречи, я не мог уснуть полночи. Ника стала даже красивее, чем я помнил. Светлые густые волосы, небрежно собранные на голове, вызывали желание распустить тяжелые пряди и пропускать сквозь пальцы. Мне всегда нравилось их трогать. Хрупкие плечи, тонкие руки и огромные голубые глаза, смотрящие со смятением и испугом, отпечатались в памяти. Мне было мало этих минут. Я не насмотрелся, не напился ее присутствием. Хотелось еще и еще. Так, наверное, чувствует себя наркоман, получивший слишком маленькую дозу, которая лишь слегка притупляет ломку.

Я, как чертов мать его сталкер, ходил за ней по пятам, не решаясь подойти. Любовался издалека. Боялся, что не простит. Позволил себе пару раз с ней «случайно» столкнуться. Разузнал о ней практически все и с удивлением обнаружил, что она стала очень замкнутой и кроме работы почти никуда не ходит, ни с кем не встречается. Что же я с тобой сделал, девочка моя?

Все это время я продумывал план действий.

Во-первых, нужно сделать так, чтобы мы часто виделись и общались. Как это сделать? Работа. Удача повернулась ко мне, когда я с легкостью устроился в ее фирму. Правда пришлось каждый день вставать в несусветную рань и замазывать свои тату на шее и руках специальными средствами, которые мне посоветовали в салоне. Но это того стоило. Теперь-то я мог находиться рядом, чувствовать тепло ее маленького хрупкого тела, вдыхать пьянящий запах ее волос, иногда касаться, задевая рукой.

Во-вторых, нужно вызвать эмоции. Ревность. Тут главное, не перестараться. Легкий флирт, не более. Это работало.

В-третьих, окружить ее вниманием, заботой. Пока она позволяла только комплименты и мелочи в виде пирожных.

В-четвертых, и самое сложное — держать руки при себе (получается хреновенько). Нужно сначала вызвать хоть какое-то крохотное доверие. Только бы не спугнуть, только бы вытерпеть, только бы дождаться.

План работал. Я видел это в ее глазах.

Но в пятницу вечером, как в другие дни, я терпеливо жду, когда же Ника выйдет из офиса. Тонкая фигурка показывается в дверях, а я чувствую, как тело подбирается, будто готовое к прыжку. Удивительно, но она позволяет подвезти ее и даже пристегнуть ремнем безопасности. Я еду максимально медленно, чтобы подольше побыть с ней, растянуть мгновения. Я, сам не ведая, что творю, не даю ей выйти, и слова срываются с языка быстрее, чем я успеваю подумать. В ее глазах испуг и слезы. Блять! Долбанный придурок, не мог потерпеть? Бегу за ней и перехватываю у самой двери. Все говорю и говорю, желая, чтобы она поверила. И вот, когда я думаю, что все уже невозможно вернуть и я окончательно все испортил, Ника простым кивком головы делает меня самым счастливым на свете.