Просфора игумена Сергия [Анатолий Алексеевич Гусев] (fb2) читать постранично, страница - 3

украинец, — осмелился возразить Никодим, понял, что Сергий говорит о Хрущёве.

— Не хорошее это слово. Не нравиться оно мне. От лукавого оно. Кто себя будет величать «окраинцем»?

Сергий посмотрел на Никодима с сочувствием и сказал:

— А ты, чадушко, не скучаешь по Лавре? Там сейчас просфоры испекли.

И Никодим почувствовал запах свежеиспечённого хлеба.

— Отведай, чадушко.

С этими словами Сергий протянул Никодиму просфору. Он взял её. Она была горячая и мягкая.

— Ешь, чадушко.

Никодим ел и с каждым куском блаженное тепло разливалось по телу, сознание осветлялось и улетало куда-то в высь горнею.

Врач с медбратом вошёл в палату. На койке лежал с закрытыми глазами монах Никодим, он же зек Осип Седов и лицо у него было спокойное и умиротворённое.

— Помер, — констатировал врач. — Пошлите там кого за носилками.

Вскоре медбрат привёл двух хмурых небритых зека с носилками.

— Забирайте, — кивнул на монаха врач.

Монах вдруг открыл глаза, вздохнул, поднялся и сел на койке, свесив голые ноги.

Зеки вытаращили испуганные глаза и выронили носилки. Медбрат побледнел.

— Господи, — сказал врач и прижался к стене.

— Что, Бога вспомнил? — спросил Никодим. — То хорошо, чадо.

Врач, справившись с собой, молча подошёл к Никодиму, положил руку на лоб, потом вытащил стетоскоп, стал слушать лёгкие.

— Жара нет, хрипов в лёгких нет. Не вероятно, — произнёс растерянно. — Абсолютно здоров!

— Тогда одежду мою принесите, — спокойно сказал монах.

— И завтрак, — добавил врач. — Что ж, Осип Игнатьевич, ещё месяц на зоне и на поселение. Там полегче будет.

— С Господом везде легко.

26 марта 2019 г.