cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
этому фривольному миру «цветов и ив». Нужно было как-то избавиться от этой полуодетой женщины, не обидев ее. Поэтому он вежливо спросил:
— Каким счастливым обстоятельствам обязан я тому, что мне неожиданно выпала такая честь?
— Чистой случайности. Я возвращалась домой из большой бани на другой стороне парка и вышла сюда, потому что через эту веранду можно быстро пройти к дорожке, которая ведет от этой гостиницы к моему павильону. Он находится за соснами, там, налево. Я полагала, что это помещение пустует.
Судья проницательно на нее посмотрел.
— Мне показалось, что вы в течение некоторого времени за мной наблюдали, — сказал он.
— У меня нет привычки подсматривать за другими — обычно это они сами за мной подсматривают.
В ее голосе слышалась надменность, но все же казалось, что она почему-то встревожилась. Бросив взгляд на открытую дверь в гостиную, она, нахмурив брови, спросила:
— Почему вам пришла в голову нелепая мысль, что я за вами шпионила?
— У меня просто возникло смутное ощущение, что за мной кто-то наблюдает.
— Странно. Такое же ощущение было у меня, когда я собиралась сюда подняться.
Она замолчала, затем, взяв себя в руки, шутливым голосом произнесла:
— Впрочем, я ничего не имею против. Я привыкла к преследованиям.
И она разразилась ясным, звонким смехом. Вдруг девушка умолкла, и лицо ее побледнело. Судья резко обернулся. Ему послышалось, что к смеху девушки примешалось какое-то жуткое хихиканье. Казалось, что оно доносится из зарешеченного окна спальни. Королева цветов судорожно перевела дыхание и взволнованно спросила:
— Кто там, в Красной комнате?
— Там никого нет.
Девушка молниеносно сверкнула глазами по сторонам, затем обернулась и устремила взор на двухэтажную постройку в парке. Музыка смолкла, теперь оттуда доносились звуки аплодисментов, сопровождаемые взрывами хохота. Чтобы нарушить неловкое молчание, судья Ди небрежно произнес:
— Кажется, там неплохо проводят время.
— Это парковый ресторан. Внизу великолепно кормят, а второй этаж отведен для... более интимных развлечений.
— Ясно. Я в восторге от того, что счастливый случай позволил мне встретить самую прекрасную женщину Райского острова. Поэтому мне очень жаль, что не смогу вас больше увидеть. Сегодня вечером я занят, а завтра рано утром вынужден снова отправиться в путь.
Но девушка и не думала уходить. Она поставила туалетную шкатулку на пол и, заложив руки за голову, выгнулась всем телом, демонстрируя крепкие груди с упругими сосками, тонкую талию и округлые бедра. Судья не мог не заметить, что с ее тела, как это принято у куртизанок, были удалены все волосы. Когда он поспешно отвернулся, девушка спокойно изрекла:
— Едва ли вам удастся увидеть меня больше и лучше, чем сейчас, не правда ли?
Насладившись растерянным молчанием судьи, она опустила руки и благодушно продолжала:
— Сейчас я никуда особенно не тороплюсь. Сегодня вечером в мою честь дается ужин, и меня дожидается преданный любовник. Но он может и подождать. Расскажите мне немного о себе. Длинная борода придает вам довольно важный вид. Я полагаю, вы столичный сановник или что-то в этом роде?
— О нет, всего-навсего провинциальный служащий, никоим образом не достойный оказаться в числе ваших знатных поклонников.
Встав, судья добавил:
— А сейчас мне придется вас покинуть. Не осмеливаюсь вас больше задерживать. Вы, несомненно, торопитесь домой, чтобы заняться туалетом.
Ее полные красные губы скривились в презрительной усмешке.
— Не пытайтесь разыгрывать из себя скромника. Я только что поймала ваш взгляд, и не вздумайте утверждать, что вам не хочется мной овладеть!
— Подобное желание со стороны столь ничтожного лица, как я, было бы чрезмерной самонадеянностью, — чопорно возразил судья.
— Это и правда было бы самонадеянно, — резко произнесла она. — Вначале вы меня привлекли, но теперь больше не интересны.
— Вы меня огорчаете.
Она насупилась, и щеки ее порозовели. Отойдя от балюстрады, девушка подхватила туалетную шкатулку и выпалила:
— Как вы осмеливаетесь меня презирать, жалкий служка! Так знайте же: три дня назад из-за меня здесь покончил с собой известный молодой ученый из столицы!
— Похоже, что вы не слишком горюете.
— Если бы я оплакивала всех дурней, попавших из-за меня в беду, — зло сказала она, — мне до скончания дней пришлось бы носить траур.
— Не поминали бы вы понапрасну смерть и траур, — предостерег ее судья Ди. — Праздник поминовения усопших еще не закончился. Врата в мир иной еще открыты, и души умерших еще пребывают среди нас.
Доносившаяся из дома в парке музыка прекратилась. Наступило временное затишье. Вдруг снова раздалось хихиканье, на этот раз очень слабое. Казалось, что оно доносится из кустов под верандой.
— Меня утомляет это мрачное место, мне оно надоело. Хвала Небесам, скоро я навсегда его покину.
Последние комментарии
10 часов 16 минут назад
11 часов 48 минут назад
15 часов 42 минут назад
15 часов 46 минут назад
21 часов 7 минут назад
2 дней 8 часов назад