Бессонники [Евгений Пантелеевич Дубровин] (fb2) читать постранично, страница - 2

зелень, учую запах земли, земли-то с овощами много возят, ну и разволнуюсь. А потом не спится – в деревню хочется.

– Так езжайте.

– А завбазой? Она категорически против. А бросать ее жалко, больно красивая. Прямо Кармен. Видел на духах этикетку? Вот она и есть.

– Ситуация, – посочувствовал я. – Таблетки пробовали?

– Не помогает. Еще хуже. Снится, вроде бы я босиком по мокрому лугу иду, после дождя. А утром – простуда.

– Мат! – сказал я.

Продавец охнул, схватился за сердце.

– Научил на свою голову, – пробормотал он. – Здорово ты королевой шуруешь. Да. Аж есть захотелось. У тебя нет чего-нибудь?

– Нет…

– Сейчас бы булочку с горячим чайком.

– Может, на вокзал смотаемся?

– Не стоит портить нервы: булочки затвердели за сутки, а чай похож на отходы от нефтепроизводства.

– Слушай, – сказал я. – Одно время был большой шум насчет автоматов. Дескать, надо на каждом углу поставить автоматы, которые бы торговали бутербродами, кофе, сигаретами, конфетами. Может быть, ты знаешь, стоит где-нибудь такой?

Продавец покачал головой.

– Нет, есть один магазин «Прогресс» – все, что осталось от того шума. Но уличная часть «Прогресса», торгующая молоком, заржавела, а внутри торговля идет лишь днем, да и то старыми сырками и неходовыми консервами.

– Но может быть, где есть ночное кафе?

Продавец даже оглянулся, словно я сказал что неприличное.

– Ты что! Это же аморально!

– Но почему же… Зайти, выпить чашку кофе…

– А что скажет семья, общественность на работе?

– Но мне даже врач рекомендовал ночные прогулки…

– Прогулки, а не сидение в кафе.

– Но если я устал и захотелось чашку горячего кофе…

– Носи с собой термос.

– А это идея! – воскликнул я. – Встречаемся, завтра здесь. Я принесу кофе.

– За мной пирожки с капустой, – сказал Продавец. – Моя Кармен умеет печь отличные пирожки с капустой.

Следующая ночь прошла отлично. Мы с Продавцом играли в шахматы, ели свежие пирожки с капустой, пили горячий кофе. На случай дождя я взял зонтик. В перерывах мы говорили об экономисте из шестого отдела, коровах, мокром после дождя луге, качестве лука-порея, различных типах женщин, изображенных на флаконах духов и одеколона.

На третью ночь к нам присоединился поэт. Он совсем не мешал. Сидел рядом на скамейке, склонившись над блокнотом, издали со своими кудрями похожий на плакучую иву и, посвечивая себе фонариком, что-то строчил. Только когда накрапывал дождь, поэт просился под зонтик, да, когда не шла рифма, просил глоток кофе.

Впрочем, на следующую ночь поэт пришел со своим зонтом и собственным кофе. Кроме того, он принес с собой дыню.

Огромную желтую дыню. Дыня пахла пыльной бахчой, солнцем, холодной водой арыка с мелькавшим в нем изображением молоденькой девушки с косичками. Дыня ночью – это было здорово!

Именно поэт придумал нашему своеобразному обществу название: «Кафе «Бессонники». Он написал это название на бумаге и прикрепил кнопкой к дереву.

Нашему кафе не хватало только музыки. Но вскоре этот недостаток устранился сам собой. На огонек, вернее, на фонарик поэта, набрела парочка с гитарой. Парочка расположилась напротив нас, он тихо наигрывал на гитаре, она напевала какие-то ритмы.

Через неделю нас уже было около десяти. Прибавились рыбаки, ожидавшие ранний поезд, артист, у которого сосед-коллега всю ночь тренировался на духовой трубе, человек-феномен, который не знал, что такое сон.

Теперь у нас на бульваре было уютно и интересно; каждый приносил с собой поесть и попить, и в результате у нас оказалась очень разнообразная, многонациональная кухня. Поэт набивал авоську книгами и охотно давал почитать всем желающим, человек-феномен оказался сведущим в медицине, он знал понемножку почти о каждой из десяти тысяч болезней, подстерегающих человека, и у него всегда хватало слушателей. Парочка влюбленных создавала музыкальные антракты. Продавец организовал шахматный матч-турнир на первенство кафе «Бессонники»; главным призом был ящик непомятых, незеленых помидоров. Этот ящик достался мне, и целую неделю мы с семьей ели великолепные, словно со своего огорода, помидоры.

Постепенно мой сон стал налаживаться, я больше не видел злодея-экономиста, руки перестали дрожать, пятки не дергались, когда врач стучал по ним молотком.

Как вдруг пришла беда. Беда появилась в самый разгар работы нашего маленького сообщества. Она приняла образ сгорбленного старичка с массивной палкой. Я как раз заканчивал очередное сражение на шахматной доске, как вдруг глянул в сторону, словно кто меня толкнул, и увидел гномика из сказки. Гномик стоял возле листка со словами: «КАФЕ «БЕССОННИКИ». ВХОД СО СВОЕЙ ЕДОЙ. ШАХМАТЫ, ТАНЦЫ, БИБЛИОТЕКА, ЛЕКЦИИ ПО МЕДИЦИНЕ И В ПОМОЩЬ РЫБОЛОВУ. А ТАКЖЕ ДРУГИЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ. ОТКРЫТО КОГДА УГОДНО, ЗАКРЫТО КОГДА УГОДНО» – и внимательно читал объявление через две пары очков.

Потом Гном прошелся вдоль бульвара, вглядываясь в нас.

– Кто заведующий? – спросил он.

– Тут все заведующие, – ответил