Дура [Зануда 60] (fb2) читать постранично, страница - 3

подчинить. Лорд? Алекто успела обратиться к Лорду, прежде чем её собственный сигнал ослабел и угас. Том Марволо Риддл ответил своей служанке — и теперь собирает сторонников для решающего удара. Но Хогвартс не выдаст своего ученика на растерзание тьме.

«Будь этот ученик хоть сорок раз рhylactery viventem».

Это — открытое противостояние. Война, в которой Тёмному Лорду суждено сгинуть. Конечно, если прежде решится пойти и сгинуть этот взбалмошный, неуёмный ребёнок, так похожий внешне на своего отца-подлеца…

Лили, могла ли ты предугадать, что все закончится именно так? Закончится для Лорда, для Гарри и, возможно, для многих других жителей волшебного мира, причастных и непричастных к горькой истории семнадцатилетней давности.

И уж точно закончится для него, Северуса Снейпа, пожирателя смерти, клеймёного чёрной меткой. Убийцы законного главы Хогвартса. Предателя своей единственной любви...

Да, именно так.

Вряд ли в этом мире останется после этого сражения хоть одна душа, знающая нынешнего директора Хогвартса как действительного члена Ордена Феникса. И как его агента на тёмной стороне мира.

Орден рассеян, разобщён, почти разгромлен. А дети Хогвартса… Что они могут понимать, Лили?.. Они могут только стоять и умирать в неизбежном сражении против натасканных на убийство рабов-головорезов Волдеморта.

«И зачем ты прожил на этом свете без малого тридцать девять лет, Северус Тобиас Снейп?..»

Он выдвинул ящик тяжёлого письменного стола и вынул обрывок колдографии. Солнечно-рыжая юная женщина улыбалась счастливо и… неподвижно. С тех пор, как снимок был разорван надвое, жизнь в нем умерла. Но не оставлять же рядом с ней, единственной, того человека, который их разлучил. Да ещё с их сыном на руках...

Джеймс навсегда остался на полу запущенного дома, отнесённый сквозняком под пыльный комод, где ему суждено было улыбаться только мышам и тараканам. Но здесь его помнят. И большинство, в отличие от Снейпа, поминает добром, как ни странно.

«Простила ли ты меня с небес, Лили?..»

Он бережно вложил колдографию во внутренний карман сюртука и переворошил оставшиеся в ящике снимки. Поверх других скользнуло ещё одно фото.

Хогвартс, внутренний двор. Перемена. 1976 год. Нестройная толпа школьников, уже мнящих себя состоявшимися личностями, суетливо строится на поросших мхом ступенях для коллективного портрета. Разные классы, разные факультеты… Разные судьбы.

Стройная рыжая девочка вполоборота неотрывно глядит на рослого лохматого очкарика, покровительственно положившего руку на плечо невысокому русому пареньку с остроносым мышиным личиком. С левого фланга, где алые обшлага форменных мантий сменяются муарово-зелёными, на девочку так же пристально смотрит патлатый и носатый, худощавый и нескладный недавно назначенный староста класса.

…И, как выстрел в затылок угловатого слизеринца, ещё один взгляд. Осторожный, прямой, синеглазый. Восхищённый?..

Третья по счету девушка во втором ряду. Небольшой рост, рано округлившаяся фигура, простоватое, открытое лицо, тугие каштановые косички...

Мэри Макдональд, Гриффиндор…

— Вот ведь, смеркут её побери! Не могла посмотреть в какую-нибудь другую сторону!..

Резко задвинув беспомощно застонавший ящик, Снейп рывком поднялся из кресла. Морщась, застегнул манжет. Косым движением палочки погасил тусклый свет в кабинете.

Пора. Чары запрещения на дверь кабинета можно не накладывать. Он сюда больше не вернётся.

Он только должен успеть выполнить то, что обещал.

* * *

02.05.1998. Запретный лес

— Я умею ценить мужество, даже если его демонстрирует мой враг. И сожалею о понесённых вами потерях. Если продолжите сопротивление, вы все до единого разделите участь тех, кто сегодня уже пал. Но я этого не желаю, для меня драгоценна каждая капля волшебной крови...

Голос, сухой и жёсткий, как треск сгорающего в костре валежника…

Этот слишком высокий для мужского голос заполнял все пространство холодного, пасмурного весеннего дня. Отражался от стен опустевших немых домов Хогсмида, звенел на крытых железом крышах, шелестел среди кривых стволов старого сада вокруг Воющей хижины, бился в заколоченные окна.

В словах, холодных и гулких, падающих в сознание, как камни в колодец, тонуло время...

«Ты должен жить... Ради жены. Ради сына и вашего славного древнего имени — жить и сохранить свой разум для будущего. Кто бы ни победил. Страшно… Тебе страшно, Люциус Малфой? Да. Ты не создан для того, чтобы сражаться с противником лицом к лицу. Со времён похода Вильгельма Завоевателя, притащившего из Нормандии на эти земли своего