Пять сладких мгновений (СИ) [Rauco] (fb2) читать постранично, страница - 5

увидев, что Греза играет с ножом. Задумчиво вглядываясь в умиротворяющую картину цветущего сада, дочь Великой Матери поворачивала узкое лезвие в руках, то пробуя его остроту подушечками пальцев, то вдруг начиная поглаживать и ласкать его, словно дорогое ей живое существо. Самец не успел даже коснуться ее — как только он оказался рядом, Греза стремительно развернулась, и нож предупредительно уткнулся в грудь Сумрака.

— Значит, воительницу захотелось? — злорадно уточнила она, чуть надавив на рукоять. Самец не шелохнулся, лишь медленно перевел взгляд с нахальной самочьей физиономии на ощутимо покалывающее шкуру острие. Вот ведь фантазерка… Ну, поглядим.

Одарив партнера торжествующим взглядом, Греза приглушенно застрекотала и, уменьшив нажим, повела лезвие вниз, повторяя рельеф мышц и кожных складок. Достигнув клоакальной щели, баловница с садистской неторопливостью обвела кончиком ножа ее передний край и вновь прочертила незримую линию вверх, на этот раз остановившись на горле.

От этого касания грудь и шея самца на пределе слышимости завибрировали; пара застыла, сверля друг друга глазами. Странная сцена продолжалась несколько секунд. Издаваемый Сумраком звук все это время постепенно набрал силу, заставляя руку, держащую нож подрагивать в том же частом ритме. Наконец, ворчание достигло предельной громкости и внезапно выплеснулось из глотки самца клокочущей брачной трелью, переходящей в грозный рык. И одновременно последовал сильный рывок. А в следующий момент Греза каким-то непостижимым образом оказалась обезоружена — она даже не успела уловить, какое именно движение совершил воин. Нож перекочевал в его правую руку и был немедленно убран из зоны досягаемости самки, левая же рука самца проворно перехватила друг за другом оба тонких запястья, резко вздернув их вверх.

— Да, — пророкотал сын Грозы над самым ухом юной супруги, зарываясь в растрепавшуюся гриву жвалами и с наслаждением вдыхая восхитительный зовущий аромат. — Захотелось. И, как видишь, я ее получил.

С этими словами, охотник с силой вогнал оружие в край оконной рамы точнехонько возле Грезиной головы. Самка невольно вздрогнула и с опаской покосилась на нож, ушедший в конструкцию почти по самую рукоять, Сумрак же состроил совершенно невозмутимое выражение и принялся расстегивать на возлюбленной хулиганке доспехи, бережно снимая элемент за элементом и явно смакуя данный неспешный процесс.

Греза затрещала притворно-рассерженно и попробовала высвободиться, но безрезультатно. Тогда она затихла, не без удовольствия наблюдая за действиями супруга. А самец, медленно и аккуратно, растягивая необычное удовольствие, отстегнул все, что мог, сверху и перешел к броне, прикрывающей бедра. С ней он справился уже довольно быстро, мимоходом слегка цапнув партнершу за ягодицу когтями, а дальше ему уже пришлось отпустить руки самки, иначе бы нагрудник снять просто не удалось. Более не сопротивляясь, Греза позволила освободить себя от остатков защитного одеяния, оставшись в узкой набедренной повязке из алой ткани. «В прошлом году она все время ходила в белом», — спонтанно подумалось Сумраку.

— И как впечатление? — осведомилась дочь Желанной, иронично подняв одну бровь.

— Неплохо, — проурчал в ответ самец, притягивая ее к себе за талию и планомерно завершая ритуал разоблачения снятием последней детали гардероба. — Под доспехами воительницы меня ожидал крайне приятный сюрприз.

Самка тихо рассмеялась, но смех отчего-то получился грустный. Тесно прильнув к своему воину всем телом, она обхватила самца за шею и, наконец, приблизилась к его лицу. Игра была закончена, теперь Греза могла продолжать дальше не верить своему счастью… Не верить, что сын Грозы все-таки к ней вернулся… И не верить, что он вернулся таким.

— Этот год дался тебе нелегко, — проговорила самка, осторожно притрагиваясь к левому виску Сумрака и скорбно вглядываясь в пустой стеклянный глаз рубинового оттенка — нелепое подражание цвету ее собственных очей.

— Последний легкий год у меня был, когда я бегал мальком в материнском саду, — потираясь изуродованной ротовой перепонкой о ласкающую его руку, ответил охотник. — Это было давно. Для воина естественно преодоление трудностей. Правда, цена… Она всегда разная.

— Главное, ты теперь здесь, со мной… И меньше я тебя любить не стану.

— А больше? — тут оставшийся глаз самца блеснул, хитро сощурившись.

— Ты хочешь больше?

— Конечно — мне всегда мало.

Внезапно самец решительно отцепил от себя самку и соскользнул вдоль ее тела вниз.

— Ты что делаешь?! — пошатнувшись и схватившись за подоконник, воскликнула та, когда Сумрак нырнул ей между ног и потянулся жвалами к манящему холмику с благоухающей, чуть раскрытой щелкой посередине.

— Не