Засланец божий 6 [Роман Гриб] (fb2) читать постранично, страница - 100

сновидением), шар просто лежал на ржавой гнутой железяке. Теперь же он едва заметно парил над ней, медленно вращаясь вокруг невидимой оси, а подставка была раскалена до яркого оранжевого цвета. Присмотревшись к нему дополнительным магическим зрением, я почти ничего не заметил. Нет, были, конечно, небольшие пульсирующие и вибрирующие нити, тянувшиеся от подставки к шару, но я представлял себе, что там прям сиять все будет! Или для управления судьбами мощных манопотоков не нужно? Главное — умение программировать реальность?

— Ты пришел. — закосплеила Капитана Очевидность самая старая из Норн.

— А глаз в смятении. — добавила средняя.

— Произошел не лучший вариант. — подытожила младшая.

— Самолет летит, колеса стерлися. — решил я сыграть на их собственном языке непонятной ереси. — Вы не ждали нас, а мы приперлися.

— А мы ждали. — хихикнула младшая.

— И знали. — дополнила средняя.

— И будем помнить. — закончила старшая.

— Кажется, я нихера не пойму ответ, но все же рискну. — почесал я затылок. — Вы в курсе, где Сефоттин спрятал душу Вакха, где ее найти и как оттуда выковыривать?

— Пронес ее сквозь время. — начала старшая.

— И запечатал там, где магия молчит. — добавила средняя.

— Божественная кровь — сильнейшая защита и маскировка. — добавила младшая.

— Да хорош уже дурачиться! — неожиданно рявкнул Гуал Вакалар. — Время ограничено! Нужно отыскать душу старого алкаша как можно быстрее! Он итак мертв, ему все-равно!

— С чего ты взял, четвертый? — неожиданно первой начала говорить средняя, и она же продолжила. — То, что его святыни молчат, не значит, что он в мире мертвых. А если кто-то его увидеть не смог, так, то лишь потому, что он в бинокль на солнце смотреть боится.

— Да вы можете сказать прямо? — выхватил топоры Гуал Вакалар.

— Можем, но не скажем. — высокомерным голосом ответила ему старшая. — Если вы его не отыскали сами, ВИДЯЩИЕ, то значит, и не положено.

— Значит, сами и отыщем. — надоел мне весь этот цирк и, шагнув к шару, я обратился к паладину. — Лех, бей все, что приблизится. Даже если это планета какая-нибудь будет.

Леха, красава, в кои то веки не стал выеживаться, а просто молча выхватил кувалду и, прикрывшись щитом, занял оборонительную позицию, наливая шмотки маной босса. Маной босса? А че, она доступна даже сквозь ловушку? Ладно, это все потом. А сейчас — вот он, великий шар для гаданий. Это вам не китайская игрушка, которую потрясешь, и она несколько заранее записанных ответов выдает. Только как ею пользоваться?

Подойдя к подставке, я ощутил идущий от нее жар. Протянув руку к шару, сначала проверил его температуру. Вопреки ожиданиям, что он тоже достаточно горячий, он оказался чуть ли не ледяным. И, едва я коснулся его поверхности рукой, в голове возник нейтрального пола радостный голос.

«Привет, шестой!»

Я поморгал, но дальше ничего не происходило.

«Эээ… Привет… Глазик?» — подумал я в ответ.

«Узнал! Шестой, забери меня отсюда, тут опасно.» — прозвучал ответ.

«Покажешь ответ — заберу.» — пообещал я.

«Спрашивай!» — охотно ответил голос.

«Куда Сефоттин спрятал душу Вакха? И где ее отыскать?» — задал я заветный вопрос.

«Тебе будет больно.» — грустно ответил Глазик.

«Я выживу?» — уточнил я на всякий случай.

«Конечно. Просто будет больно» — пояснил голос.

«Тогда показывай давай. Страсть как по фильмам соскучился. — подумал я в ответ.

«Хорошо. Смотри.» — даже с некоторой радостью ответил голос.

Вспышка, и под легкую ноющую боль в висках и затылке в голове начали мелькать образы.

Седой бородатый мужик в белом кожаном плаще на голое тело, в сандалиях и полотенце вокруг бедер, и пузатый, короткостриженный и гладковыбритый толстяк, замотанный в простыню, с венком на голове. Стоят в пустом зале, явно — храм со статуей толстяка. В руке у седого появляется кристалл, очень и очень похожий на кристалл, в котором изначально я заключал душу Гартаила. Толстяк ложится на пол на спину, и ему на грудь ложится кристалл. Несколько секунд ничего не происходит, затем толстяк вздрагивает, из его груди вырывается бабочка души и тут же впитывается камнем. А тело теперь уже покойника превращается в ураган, который за секунду разносит помещение и стремительно начинает расширяться, стирая все на своем пути. Как ядерный взрыв, только без огня. Седобородый же спокойно стоит в эпицентре этого безобразия, даже не прикрытый никаким защитным куполом. Долго стоит. А затем, когда исходящий из-под ног статуи ураган начинает затухать, вокруг него возникает целый вихрь из молний, и он исчезает. а молнии, оставшиеся после него, расходятся в разные стороны синей огненной волной.

На мою голову накатывает волна боли, в глазах вспышка света, и видение сменяется.

Следующая картина — крупным планом живот беременной женщины в темноте, в кровати. Ни цвета кожи, ни даже каких-то иных деталей рассмотреть не удается. Она лежит на боку и явно спит. Крепкая мужская