Аструм. Déjà vu(Дежа вю). Книга вторая (СИ) [Александр Сергеевич Романов] (fb2) читать постранично, страница - 2

воды выступала небольшая гладкая площадка, образуя импровизированный причал. В моём случае - аэродром.

   Площадка явно была рукотворной, словно в этом месте кто-то исполинской лопатой подправил геометрию береговой линии.

   Пещера уходила в глубину не больше чем на сотню метров, в конце, почти подпирая своды, стояло странное сооружение.

<p>

</p>

   Необычная конструкция со входом в виде арки испускала мягкий свет с голубоватым оттенком, словно ее выточили из огромной глыбы льда, встроив в основание софиты для подсветки. Самым невероятным в этой конструкции был огромный зрачок на верху. Без сомнений это было Око Камимусу. Артефактом это сооружение назвать язык не поворачивался.

   Стоило коснуться рукой поверхности арки - пещера словно ожила. Казалось, даже самые отдалённые уголки начали испускать холодное голубое свечение. Внутренность арки начала заполняться туманом, а голове раздался голос...

   - Иногда, жизнь слишком коротка, чтобы успеть сделать всё что задумано... Но второй шанс может потребовать слишком высокую плату. Знания дают не только благо, но и боль... Обретя - бойся потерять, потеряв - не старайся обрести. Лишь тумане увидишь горизонт...

   Бред какой-то. Тут бы не плохо разобраться, но нога уже помимо воли делает шаг в клубящееся ничто.

<p>

*****</p>

   После того, как я полностью очутился в тумане, пришлось пережить не самые приятные минуты. Я летел, непонятно куда и зачем. Мимо проносились звёзды, всё быстрее и быстрее, пока светящиеся точки не превратились в смазанные светящиеся мазки на чёрном холсте. Что бы избавиться от накатывающих приступов головокружения, закрыл глаза. Внезапно чувство падения исчезло, а под ногами появилась опора.

   Мда-а. Меня окружали исполинские деревья, большая часть поверхности стволов которых выглядела обожжённой. Лишь на верху зеленели кроны.

   Ну и как это понимать? Древняя реликвия перенесла меня в мёртвый лес? Это что шутка? Мне пришлось потратить почти неделю, чтобы найти Око, и в результате я оказываюсь в месте, до которого из академии три-четыре дня хода, и то, если не сильно спешить! Сумки с артефактами и припасами нет, амулета сокола нет. Похоже, меня только что поимели.

   Я огляделся, заходящее солнце, от которого осталась едва заметная полоска над верхушками деревьев, стояло за спиной, а впереди, над кронами, были видны хорошо знакомые пики утёса Василисков. До заброшенной деревни километров десять. Не горит. Четверть часа - и окончательно стемнеет, а пробираться в темноте через буреломы - удовольствия мало. Устроившись под ближайшим деревом, я закрыл глаза и тут же уснул.

   Поспал откровенно говоря хреново. Всё ночь сквозь сон слышал какие-то посторонние звуки. Так нормально и не отдохнул. Сегодня надо добраться до селения, взять у Захария лошадь и срочно ехать в Академию. Либо Серегор что-то напутал, либо Маривальди.

   Спустя часа три я наконец вышел из леса.

   - Эй парень, ты как тут очутился?

   Обернувшись в сторону источника голоса я на несколько мгновений окаменел от удивления. Нижняя челюсть упала на грудь и со щелчком вернулась на место.

   В мою сторону шёл человек, которого я собственноручно больше четырёх лет назад похоронил под стенами деревни.

   - Я Курт. Курт Вигнер, - протянул он руку для приветствия, - охотник. Живу в этой деревне вместе с дочерью, Таной.

   - Кир Ромов. - на автомате ответил я.

   Я что, сошёл с ума и у меня галлюцинации? Курт выглядел также, как в тот день, когда я впервые его увидел. Но как это возможно???

   - Кир, а как ты в мёртвом лесу очутился? Я не видел, что бы кто-то мимо деревни проезжал.

   Та-ак. Похоже, Курт принял меня за очередного искателя приключений. Пока не разберусь что к чему, придётся включить режим паранои.

   - Понятия не имею. - я постарался быть максимально убедительным. - Открыл глаза, лежу под деревом. Что было до пробуждения - вообще ничего не помню. Только имя своё.

   - Чудно то как, - Удивился Курт, но похоже поверил. - Ну пойдём к нам в дом. Наверное, проголодался. Не гоже путника на дороге бросать.

   Когда мы вошли в наш дом, Тана сидела за столом. Живая и вновь превратившаяся в ту милую, робкую девушку. Неимоверных усилий мне стоило сдержаться, чтобы не броситься к ней, заключив в объятья.