Темный гость [Леонид Ефимович Бляхер] (fb2) читать постранично, страница - 3

Утром в субботу меня разбудил телефонный звонок. Опять забыл поставить вечером на беззвучный режим. Наверняка, какая-нибудь поликлиника или магазин спешит осчастливить меня своими скидками. Ну, я им сейчас выдам. Но звонили не из поликлиники или магазина. Звонил старый друг.

Прежде, чем продолжить рассказ, стоит напомнить, кто я, откуда у меня взялся «старый друг» в новом мире. И почему, собственно, этот мир для меня оказался «новый». Зовут меня Андреем, хотя для большей части мира я уже Андрей Владимирович. Увы, года идут, стремительно приближаясь к полтиннику. Уж не знаю, сколько лет назад, по мне, так две жизни назад, со мной и моей будущей на тот момент женой, Людой произошло невероятное событие, в реальности которого мы до сих пор сами не уверены. Мы попали в прошлое. Аж в XVII век угодили, когда из невероятной взвеси народов и культур рождалось русское Приамурье. Про взвесь я все точно знаю, на истфаке учился и даже немножко в аспирантуре. И попали мы не просто так.

Я оказался в теле вполне известного, по крайней мере, мне известного исторического персонажа – первопроходца и атамана Онуфрия Степанова. По истории выходило, что через какой-то десяток лет мне в том прошлом предстоит погибнуть в схватке с войсками империи Цин. Меня этот вариант сильно не устраивал. Люблю я, грешным делом, жизнь. Как всякий дальневосточник, начал крутиться.

Что-то выходило, что-то не очень. Впрочем, скорее, выходило. Пока спасал свою филейную часть поменялась и сама цель. Захотелось мне не просто живым остаться, но построить свою «страну Беловодье» – сказочную землю, где люди не конкурируют и сорятся, а помогают друг другу, не спорят и воюют, а договариваются.

Конечно, сказка получилась не такая сказочная, но получилась. Хозяин тайги и рек, дух Дуэнте, который и призвал меня в прошлое, был рад до икоты. Даже вернул нас обратно. Только мир этот, в который мы вернулись, оказался другим. Многое, что мне казалось неотъемлемой частью моего прошлого, исчезло. История пошла по другой дорожке.

Честно скажу, дорожка эта мне очень нравилась. Никто в новой истории никого в России не загонял железной рукой к счастью, не развивал и не цивилизовывал. Страна росла и развивалась естественно. Разные и различающиеся ее части поняли и приняли, что вместе лучше, чем врозь. И вместе не значит – одинаково. Просто нужно жить не как в Европе, не как в Азии, а как в России. Но даже к хорошему, когда оно вдруг на тебя обрушивается, нужно привыкнуть. И происходит это не вдруг.

С тех пор, как закончилась моя эпопея XVII века, тоже прошли годы. Поначалу было не очень просто. Все же и здесь жизнь стала другой. Ко многому пришлось привыкать, а что-то и осваивать заново. С работой мне повезло. Уже в третьей жизни делал я одно и то же, мастерил всякие исторические поделки из металла, украшения, сувениры. Да и ребята у меня в мастерских подобрались замечательные. Я хоть и был там главным, но большую часть работы они делали сами. Как говорится, был я руководящей и направляющей. Заключал договоры, искал клиентов, расширял номенклатуру изделий – работал, одним словом. В сам производственный процесс можно было и не лезть. Там все, как часики, работало. Но работа есть работа. А в приватной жизни было очень неуютно.

Первое время мы с Людой старались быть только вдвоем. То есть, держаться друг за друга. Это тоже было неплохо. Новый мир мне нравился. Все, что навязывалось региону издали, да еще и с пистолетом в руке, исчезло. Процветали научно-технические разработки, разнообразный арт, производство информации и прочий «интеллектуально емкий бизнес», сельское хозяйство и агронаука тоже имели место быть, как и добыча полезных ископаемых. Жили здесь люди спокойно, вольно. Да и вдвоем нам быть, несмотря на множество прожитых вместе лет, было здорово.

Но близко сходиться с окружающими мы немного опасались. Особенно страшил нас приезд детей, которых оказалось двое. Видимо, в новом мире я не стал до тридцати лет морочить голову местным девицам, играя в загадочного и таинственного Чайльда Гарольда, а женился пораньше. Потому к своим новым «чуть за сорок» имел уже замечательного сына восемнадцати лет и дочь – шестнадцати.

Там, в прошлом у нас уже и внуки были. Но это там. А здесь дети, которых ты не качал на коленке, к которым не вскакивал ночью. Сложно и страшно. На наше счастье, дети учились в других городах. Ерофей учился в мореходке во Владивостоке, собираясь бороздить морские просторы. Маша готовилась стать кинопродюсером. Училась в городе Петрограде, названном в новом мире по имени сводного брата, соправителя и помощника царицы Софьи.

К приезду детей на каникулы, по сути, к нашей первой встрече, готовились, как к выпускным экзаменам. Чуть ли речи наизусть не заучивали. Но все оказалось не так страшно, как виделось. Дети были умные, добрые и внимательные. Особенно Машка. Так интересно, с одной стороны, вся такая киношная дама: премьеры, показы, фестивали. А с другой, совсем домашняя девочка, ищущая твоей ласки и