Aзазеловка (СИ) [Евгений Валерьевич Кузьмин] (fb2) читать постранично, страница - 2

моих знакомых в зоопарке не работал, так что приходилось надеяться на безнадежные естественные средства.

   Единственное достойное упоминания происшествие случилось уже близко к пункту назначения. Мы остановились на развилке, и водитель не мог вспомнить некоторое время правильный путь. У одной из дорог лежало срубленное высохшее дерево. На него сел ворон и принялся каркать, словно зазывая нас. Через какое-то время водитель вспомнил, что тот путь, на который и указывает ворон и есть наш. Не к добру.

   Окончательно вымотанные дорогой мы прибыли: перед нами предстала большая уродливая ограда с колючей проволокой наверху. Мы остановились у железных ворот, недавно выкрашенных в ярко-зеленый цвет. Водитель вышел и самостоятельно решал вопросы, связанные с разрешением на въезд. Вскоре все было улажено, и мы проехали внутрь, где нашему взору предстало достаточно большое огороженное пространство, с беспорядочно, по крайней мере, на первый взгляд, разбросанными по нему зданиями и предметами непонятного назначения. Водитель затормозил возле совершенно непримечательного ангара, в который и следовало выгрузить кабель. Работы было совсем мало, и она не отняла у нас много времени. После нее наш водитель должен был оформить накладные. А тем временем два человека, которые принимали кабель, предложили мне и студенту Холодильного института пройти в здание, в котором располагалась столовая и бильярд. Там, по их словам, было легче скоротать время. В бильярд я никогда в жизни не играл, в чем без обиняков признался Саше. На это он пробурчал: "Ничего, научим", после чего кратко изложил правила, и мы приступили. Как видно, впрочем, далее теоретической части познания Саши не распространялись. Так что я довольно быстро выиграл. Такая игра не могла не наскучить. Мы купили по чашке некой неидентифицируемой жидкости, именуемой здесь "кофе" и присели за стол. В столовой находилось еще несколько человек. Один, весьма грязный и оборванный, с пылающими глазами подсел к нам. Он показал нам открытку с изображением Девы Марии. "Что это?" - спросил он. "Женщина с ребенком", - ответил Саша. "Икона", - сказал я. При этом мне очень хотелось блеснуть эрудицией и определись страну и эпоху создания картины, но я не смог этого сделать. Непостижимым образом в голову приходили неверные мысли, как, словно бы, в мышлении была нарушена функция отправки запроса и получения адекватного ответа, как если бы существовала возможность глубинного и отличного от него внешнего рассуждений, а связь между ними была нарушена.

   Между тем, незнакомец перевернул открытку и дал нам прочесть легенду. Икона была северофранцузской, тринадцатого века. Старик с какой-то странной улыбкой поглядел на нас и сказал: "Я один все понял, я их разоблачил, я не позволю им завладеть целым миром". У Саши на лице заиграла улыбка, мол, ясное дело, имеем дело с психом. Меня же этот старик чрезвычайно заинтересовал. Я всегда любил общаться с подобного рода помешенными, кроме того, среди гуманитариев на них даже была мода. Каждый нормальный историк мечтал стать шизофреником. Так один мой соученик, покупая книгу "Рецидивирующая шизофрения", спросил цену весьма характерным образом: "Сколько стоит этот самоучитель?"

   Однако старик, к моему глубокому разочарованию, как воды в рот набрал. На все расспросы он реагировал короткими фразами, как то: "это слишком сложно", "это несказанно", "словами так и не объяснишь", "даже многие читающие в хронике Акаши это проглядели" и т. п. Потом он внезапно о чем-то задумался. Наступила тишина. И вдруг как-то совсем нежданно посреди безмолвия он очень громко выпалил: "Куда идешь?" Вопрос поставил меня в тупик, так как мои цели были неясны для меня самого. Я не познал самого себя. Поэтому я отшутился: "В Азазеловку". В глазах старика появился испуг, он стал что-то невнятное бормотать себе под нос и лихорадочно креститься. Это меня образумило, так как в этот момент в Христа я не верил, а колебался между учением Василида, герметизмом и иудаизмом. Поэтому я спросил: "Что тебе в имени ее?" Он сказал: "Вот прочитайте и завтра верните в то же время в этом же месте". При этом старик всучил мне засаленную тетрадь и поспешно удалился. Точнее он внезапно, как сквозь землю провалился. У меня не осталось времени объяснять, что вернуть тетрадь будет совсем не просто: скоро мы покинем это место. Впрочем, для себя я решил: просмотрю, что смогу и передам тетрадь какому-нибудь работнику склада или столовой, а они и вернут текст автору. Через много лет я узнал, что больше никто и никогда не встречал в Арцизе этого старика.

   Мы пришли к машине заблаговременно. Я успел бегло просмотреть тетрадь по диагонали. Текст был весьма сумбурен. Автор обвинял неких "их", никого не называя и не определяя. Эти "они", пользуясь сверхъестественными возможностями,