Отсроченный выпускной [Юрий Владимирович Сычев] (fb2) читать постранично, страница - 2

мини-ракеты начинает нагреваться, заставив вибрировать постамент Монумента покорителям космоса.

Крутой изгиб его титанового корпуса, почти стометровой высоты, ждет старта судна.

Из уст Веслова звучит фраза-сигнал интеллекту корабля: «Поборов бесправие и тьму, мы отковали пламенные крылья!»

Лишь прозвучали последние слова из стихов – посвящения Николая Грибачёва, по монументу пробежала небольшая искорка электрического разряда.

Взведенная пружина бесшумно распрямилась.

В лучах восхода солнца исчезла тьма над городом.

Растаяла в них вспышка начала полета, прыжка Тимура в капсуле-ракете почти на шесть с половиной тысяч километров.

Пройдет немногим больше часа, и след работы тормозных двигателей московского челнока растает в лучах послеполуденного солнца в Амурской области.

Небольшая группа людей в военной форме у трапа капсулы – ракеты встречать будет гостя из Москвы.

Глава вторая

Подувший робкий ветерок нежно ласкает Петьку.

Он, словно ласковый зверек, своими лапками прошелся по бронзе его тела.

Ласковым зверьком Петро называл свою Маришку.

И она, в минуты сладкого экстаза, лишь добавляла градусов вертикали его метафор.

Нежные ее ладошки, гуляя по рельефу мышц молодого мужчины, напоминали ему лапки.

Лапки его котенка, оставленного дома на Земле.

В сладкой истоме предвосхищения слиянья тел, Петька приоткрыл глаза.

Сквозь щелочку в них, его слегка удивил цвет лучей света.

Свет этот был не привычным, прозрачно-белым.

Он был небесно-голубым!

И вот, в обрамлении нимба головки юной дамы, он вдруг становится розовым, желтым.

Еще секунда, и он зальет пространство тревожным красным цветом.

А этого допустить никак нельзя.

Титан настежь распахнул глаза: «Я здесь, любимая! Я жду минуты сладостных объятий, страстных лобзаний, нег!»

Любимая не заставляет себя долго ждать.

Его Маришка, улыбаясь, наклоняется к нему: все ближе, ближе, ближе.

Он уже слышит ее сердцебиенье, захлебываясь запахом ее молодого тела.

Петька протягивает руки к вожделенному существу, нетерпеливо приоткрыв губы.

Вот-вот, еще мгновение, и два земных существа сольются в неземном поцелуе.

Петька дрожит всем телом, чувствуя прилив крови внизу живота.

Марина, вдруг, озорно прищурившись, ему громко шепчет: «Приготовиться к подъему!»

Петька, протягивая к ней руки, упирается в крышку.

В крышку постели-саркофага.

«Ну, вот! Опять на самом интересном месте!» – вздыхает он, окончательно просыпаясь.

Мысли его в голове еще пока не нашли нужной дороги, плутая в темноте сна.

Но тело, его руки, ноги, как будто «живут» без него.

Ноги его, словно взведенные пружины, велосипед «катают», разогревая кровь.

А руки, проведя небольшой массаж головы и грудных мышц тела, осторожно открывают саркофаг.

Спешить тут нельзя, нельзя прилагать больших усилий, иначе саркофаг взлетит над полом.

Всему виной – небольшая гравитация и, конечно, давление внутри него.

Из самой глубины подушки, словно жужжанье мухи, назойливо звучит голосовой сигнал: «Приготовиться к подъему!»

Весь корпус лодки-саркофага начинает прерывисто дрожать.

«Рота! Подъем! Форма одежды – номер два! Приготовиться к построению!» – звучит в воздухе громкая команда.

Краем глаза Петька видит, что сегодня, как никогда, подъем-просыпание роты прошел без эксцессов.

Не слышно возни роботов-уборщиков, собирающих осколки саркофагов.

Собственно, не слышно и громких хлопков сжатого воздуха.

Наконец, личный состав роты Петьки стал работать, как единый механизм.

«Есть у нас еще время до часа «Х» – неспешно думает Визитер -109.

Командование центра, присвоив Петьке это имя, отнюдь не считало его чуть ли не последним, по количеству побед его славной роты.

По его сноровке, деловым качествам, а, главное, по его умению к трансформации всего организма, он занимал достойное место среди бойцов Авангарда.

С его, как ему казалось, «титаническими» габаритами тела, при росте в два с лишним метра и весе в сотню килограмм, на построении «по росту» он был всего лишь сто девятым.

И это – при ста десяти человек личного состава роты.

Друзья-однокашники за его малый, действительно для них, рост дали ему смешную кличку «Малек».

Но Петька на них за то не обижался.

Он знал (как и его «отцы – командиры»), что «мал золотник, да дорог».

Петька, включив наклон саркофага набок, «выплескивает» свое тело на пол.

Его мускулистая фигура не плюхается вниз.

Она, словно в замедленной киносъемке, позволяет ему совершить в воздухе кульбит и, распрямившись, тут же встать на ноги.

Боковым зрением Петька видит кругом подобные прыжки своих сослуживцев.

Читателю, послужившему в вооруженных силах, будет удивительно то, что Петька не спешит в общественный туалет для своих нужд.

Собственно, здесь, на этом засекреченном центре подготовки, как таковых нет «ротных» туалетов-помещений.

У каждого воина есть личный туалет.

Читатель, видимо, подумает, что это – «памперсы» – подгузники, как у